Асланов Л. Культура и власть

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЧАСТЬ I. ФРАГМЕНТЫ ТЕОРИИ

Глава 3. Синергетика

В название этой главы вынесено слово, которое еще не вошло в словари русского языка или иностранных слов и выражений, за исключением «Словаря новых иностранных слов» Н.Г. Комлева [16]. Но и у этого слова существуют как минимум три толкования; два из них приведены в вышеназванном словаре [16, 102], а третье широко используется в естественнонаучной литературе: синергетика — это наука о самоорганизации. Именно в этом смысле слово «синергетика» будет употребляться в этой книге.

О синергетике написано уже немало философских книг, в которых делается попытка обобщить главные закономерности сложных систем, выявленные в естественных науках, применить их для анализа общественного развития [17—23]. Речь пока идет об осмыслении принципов синергетики по отношению к проблемам обществоведения, но делаются и первые попытки математического моделирования социальных явлений. Пока что результаты скромные, но это лишь начало пути, который, судя по всему, будет чрезвычайно плодотворным.

Для поставленных в этой книге проблем важным является то обстоятельство, что проблемы психологии человека относятся к классу задач, решаемых синергетикой [24, 6], и поэтому применение принципов синергетики в настоящем исследовании необходимо настолько, насколько это сейчас возможно.

Синергетика изучает системы, состоящие из огромного множества взаимодействующих частиц (слово «частицы» здесь использовано в обобщающем смысле и может быть заменено по желанию на «объекты», «индивиды», «субъекты рынка» и т. д. и т. п.). Основы этой науки были заложены применительно к физической химии профессором Свободного университета в Брюсселе Ильей Романовичем Пригожиным, награжденным за полученные им результаты Нобелевской премией. Он назвал эту науку наукой о самоорганизации, или наукой о сложном. Позже немецкий физик Г. Хакен успешно применил те же принципы к исследованию явлений в квантовых генераторах и предложил ныне широко используемое название «синергетика». Синергетика появилась не сразу, не в силу озарения. С начала ХХ в. стало расти осознание того, что весь окружающий мир не может быть описан законами только классической механики. Люди в практической деятельности сталкивались с явлениями, которые не могли быть описаны в рамках известных на тот период теорий, построенных для детерминированных систем, например, небесной механики. Оказалось, что необходимо знать законы стохастических процессов, в частности, развитие радиосвязи и телефонных сетей потребовало развития теории нелинейных систем.

С процессами самоорганизации в химических системах, их математическими моделями в рамках кинетического подхода можно познакомиться в книгах И.Р. Пригожина и ученых его школы (напр.: [25; 26]) или прочитать о них в компактной и информативной книге И.К. Кудрявцева [27]. На примере химических и отчасти физических систем ниже будет рассмотрен категориальный аппарат синергетики, будут раскрыты основные понятия и представления синергетики, точнее, те из них, которые кажутся необходимыми для философского осмысления процессов общественного развития.

Множество взаимодействующих частиц приобретает способность к самоорганизации в том случае, если это множество образует так называемую открытую систему, способную обмениваться энергией, массой и информацией с окружающей средой. Если система, обладающая названными свойствами, способна эволюционировать, то ее называют диссипативной системой. Иногда такую систему называют нелинейной. Термин «нелинейность» систем заимствован из математики. Он означает определенный вид математических уравнений, которые используются в математических моделях открытых систем, находящихся вдали от равновесия. Такие уравнения содержат неизвестные величины в степенях, больших, чем единица, или коэффициенты, зависящие от свойств среды. Нелинейные уравнения могут иметь несколько качественно различных решений. Этому множеству решений соответствует множество путей эволюции системы, моделируемой нелинейными уравнениями [19, 21]. Допустим для примера, что диссипативной системой является жидкость, а нас интересует гидродинамическое поведение этой жидкости. Каждая молекула системы имеет определенные координаты и импульс, меняющиеся со временем. Было предложено строить для таких систем фазовые пространства, т. е. такие абстрактные математические пространства, в которых изменения координат и импульсов частиц отражаются траекториями или точками.

Множество неподвижных точек и траекторий в фазовом пространстве образуют фазовый портрет динамической системы. Наличие точек и траекторий (линий) позволяет говорить о структуре фазового портрета каждой конкретной системы. Кроме того, у фазового портрета существуют ограниченные множества, обладающие своей собственной структурой. Примером таких множеств является замкнутая кривая, называемая предельным циклом и соответствующая в фазовом пространстве периодическому процессу. Точки, к которой траектории в фазовом пространстве направляются по спиралям, называются устойчивыми фокусами. И предельный цикл, и устойчивый фокус Пуанкаре назвал аттракторами. В аттракторах плотность траекторий максимальна. Если система попадает в поле притяжения определенного аттрактора, то она неизбежно начинает эволюционировать к этому устойчивому состоянию, строиться по плану, заложенному в аттракторе, т. е. в текущий момент своего развития система определяется ее будущим конечным видом [19, 143].

Позднее под аттракторами стали пониматься также «реальные структуры в пространстве и времени, на которые выходят процессы самоорганизации в открытых нелинейных средах. Структуры-аттракторы выглядят как цели эволюции. В качестве таких целей могут выступать… различные типы структур, имеющих симметричную, правильную архитектуру и возбуждаемых в среде в некотором смысле резонансно». Возбуждение симметричных структур, маловероятное при случайных флуктуациях, возможно под воздействием информации.

Итак, под аттрактором в синергетике понимают относительно устойчивое состояние системы, которое как бы притягивает к себе все множество траекторий системы, определяемых разными начальными условиями. За аттракторами стоят визуальные образы «воронок», которые свертывают, втягивают в себя множество траекторий, предопределяют ход эволюции системы на участках, даже отдаленных от непосредственного «жерла» такой «воронки» [19, 39—40].

Аттракторы обладают замечательной особенностью: если система, находясь в аттракторе, испытывает внешнее воздействие, выводящее систему из этого состояния, то она спустя некоторое время вновь вернется в аттрактор. Такое свойство системы, находящейся в аттракторе, называется асимптотической устойчивостью.

Переменные состояния систем, состоящих из огромного числа взаимодействующих частиц, представляют собой либо средние значения по мгновенным состояниям на данном временнoм интервале, либо наиболее вероятные значения, которые могут приниматься этими переменными. Поэтому регистрация мгновенных состояний системы показала бы наличие отклонений от средних значений макроскопических переменных состояний. Такие отклонения возникают в системе спонтанно, независимо от внешней среды. Эти внутренние отклонения называются флуктуациями [26, 82].

Всякий процесс эволюционного стихийного развития сопровождается фоном случайностей. Огромное их большинство проходит для эволюции бесследно. Природа пробивает себе дорогу через множество тщетных попыток, пустых проб. Например, количество видов животных и растений, сохранившихся на земле, составляет менее 1% от тех, что на ней были; остальные погибли в ходе эволюции [19, 74].

Диссипативные системы — сильно неравновесные. В них возможны неустойчивые состояния. В таких системах на определенном для каждой системы удалении от состояния равновесия флуктуации вместо того, чтобы затухать (как в равновесных системах), наоборот усиливаются и завладевают всей системой, вынуждая ее эволюционировать к новому режиму. Эти явления возникают в так называемой нелинейной области, в которой свойства системы моделируются нелинейными уравнениями [17, 194—195].

Величины флуктуаций резко увеличиваются вблизи так называемых точек бифуркации (см. ниже) по сравнению с неравновесными состояниями, далекими от точек бифуркаций, и тем более по сравнению с равновесными состояниями. Гигантские флуктуации, чередуясь, создают впечатление хаоса, но на самом деле система прощупывает, какая из флуктуаций наиболее соответствует как состоянию самой системы, так и внешним условиям. Любая из них по стечению обстоятельств, а не в силу детерминированного выбора может стать началом эволюции системы в совершенно неожиданном направлении [17, 56].

На уровне математического описания бифуркация означает разветвление решений нелинейного дифференциального уравнения. Физический смысл бифуркации таков: точка бифуркации — это точка разветвления путей эволюции открытой нелинейной системы [19, 40].

Следует подчеркнуть, что при недостаточной удаленности от равновесия нелинейность процесса сама по себе не может привести к множественным решениям. В сильно неравновесных системах может совершаться переход от беспорядка к порядку. Новые динамические состояния материи — диссипативные структуры — отражают взаимодействие данной системы с окружающей средой.

Диссипативные структуры являются результатом противоборства двух противоположностей: накачки энергии средой в систему и оттока энергии за счет теплопроводности или излучения; притока массы реагирующих веществ и рассеяния их за счет диффузии или стока продуктов реакции. Иными словами, диссипативные структуры возникают на потоке энергии или массы (а также информации).

Возникновение диссипативных структур в физических системах очень ясно и просто объяснено в работе Е.Н. Князевой и С.П. Курдюмова: «поведение любой системы может быть представлено бесконечным рядом гармоник (мод) с временным коэффициентом перед каждой. Если в модели линейной системы различные виды гармонических колебаний (гармоник, или мод) независимы, то в модели нелинейной — устанавливается вполне определенная связь между ними. Причем характер этой связи всецело определяется нелинейностью. Дело может обстоять таким образом, что один вид колебаний (одна гармоника) энергетически поддерживается в силу открытости системы, т. е. туда накачивается энергия. В таком случае поступающая энергия перераспределяется — в силу нелинейности — не по всему спектру колебаний (мод), а сугубо избирательно. То есть в нелинейной среде могут поддерживаться, подпитываться энергией лишь определенные виды колебаний, определенные гармоники.

В нелинейной среде избирательность может быть вызвана неравномерным по спектру затуханием процессов, хотя энергия передается по всему спектру гармонических колебаний без пропусков. В любом случае подпитка энергией по спектру и ее восприятие — в комплексе   —   происходят избирательно…

Рассеивающий (диссипативный) фактор действует, в любой системе. Вообще говоря, все затухает, но не одинаково. В силу нелинейности диссипацией "выжигаются", уничтожаются, гасятся лишь некоторые виды колебаний (гармоник), которые недостаточно поддерживаются энергетически. А остальные виды колебаний (гармоник) "выживают" и усиливаются опять-таки в силу нелинейности. Причем разрушаемые и растущие, подпитываемые гармоники могут достаточно долго сосуществовать, создавая переходный процесс к развитому асимптотическому состоянию, которое определяется всего несколькими гармониками…

Диссипативные процессы и рассеяние являются, по сути дела, макроскопическими проявлениями хаоса на микроуровне. Хаос, стало быть, — не зло, не фактор разрушения, а сила, выводящая на аттрактор, на тенденцию самоструктурирования нелинейной среды» [19, 80—82].

Можно констатировать, что для возникновения эффекта локализации (структуры) в среде (системе) необходимы два фактора. Во-первых, среда (система) должна быть открытой, т. е. в нее должны поступать вещество, энергия или информация, компенсирующие потери на рассеяние, затухание, диссипацию. Во-вторых, необходима нелинейность, обусловливающая определенные связи между гармониками (модами), которые приводят к избирательной чувствительности системы к внешним воздействиям.

В нелинейных системах, образующих диссипативные структуры, механизмы формирования структур на микроуровне имеют положительные обратные связи. В химических системах такой связью является автокаталитическая реакция, входящая в цепь реакций, протекающих в системе. В этой реакции продукт является катализатором, который, вступая в реакцию в этом качестве, не только сохраняется, но и увеличивает свое содержание в системе. Впрочем, нелинейное кинетическое уравнение получается и в цепных разветвленных реакциях, экзотермических реакциях (при ограниченном теплоотводе) из-за повышения температуры системы, в тех сложных реакциях, в одной из стадий которых имеются два или более промежуточных вещества и в ряде других случаев, что означает, что нелинейные химические реакции весьма распространены, причем множество их протекает в организмах человека, животных и растений.

Теперь можно перейти к чрезвычайно важному понятию, определяющему ни много ни мало фазовый портрет системы, но удивительно редко встречающемуся в философской литературе. На эволюцию системы влияет изменение некоторых характерных для данной системы параметров, которые могут произвольно меняться. Эти параметры называются управляющими или контролирующими [26, 71]. «Выбор управляющих параметров порой представляет собой весьма непростую задачу. Он делается, как правило, либо на основе уже имеющейся информации о системе, либо на основе дополнительных исследований. В обоих случаях возможны и ошибки в выборе, поэтому критерии сравнительной степени упорядоченности должны давать и возможность контроля правильности сделанного выбора.

В разных системах управляющими могут служить самые разнообразные параметры. Приведем несколько примеров. В классических и квантовых генераторах роль управляющих параметров играют величина обратной связи или накачки. Возможно, однако, и управление путем внешнего переменного воздействия. Наличие нескольких управляющих параметров открывает возможности поиска наиболее эффективных путей самоорганизации» [20, 112—113].

Впрочем, нередко управляющими параметрами являются не отдельные, казалось бы, сильно влияющие на состояние системы величины, а совокупность нескольких таких величин [27, 112], что лишний раз свидетельствует о том, что выбор управляющих параметров сложен.

В химических системах управляющими параметрами обычно являются концентрации отдельных исходных веществ или продуктов реакции, поддерживаемых окружающей средой на заданном уровне. В колебательных химических реакциях это приводит к режиму, который называется «химические часы».

Обычно в философской литературе уделяется внимание хаосу, аттракторам и соответствующим им диссипативным структурам (порядку), но не упоминается о том, что быть или не быть аттракторам и, если быть, то каким, какому количеству, в каких областях фазового пространства — все это зависит от управляющих параметров. Поэтому правильно выбрать управляющие параметры значит докопаться до корней всех причин состояния системы (хаотического или диссипативно упорядоченного).

К числу важнейших свойств нелинейных систем относится их когерентность. Система ведет себя как единое целое, т. е. так, как если бы между любыми частями системы существовали сколь угодно дальнодействующие связи. Возьмем для примера химическую систему. Несмотря на то, что силы межмолекулярного взаимодействия являются короткодействующими (радиус взаимодействия в 10 9  — 10 10 раз меньше размеров системы), система структурируется подобно тому, как если бы каждая молекула была захвачена в общий процесс. Благодаря этому свойству химическая реакция в системе протекает либо как колебания концентраций реагентов во времени, и тогда говорят о нарушении временной симметрии, или как пространственные структуры, называемые нарушением пространственной симметрии [17, 229]. При этом надо обратить внимание на различие в поведении одной и той же системы: в равновесном состоянии молекулы всей системы ведут себя независимо друг от друга, и только в диссипативных структурах — когерентно. Форма проявления активности системы зависит от типа ее нелинейности, причем неравновесные переходы, когерентно охватывающие макроскопические области пространства, возникают даже в идеальных системах, в которых можно полностью пренебречь межмолекулярными взаимодействиями [26, 92].

Важным понятием теории самоорганизации (синергетики) является критическая размерность пространства, в котором существует рассматриваемая система. Эта критическая размерность устанавливается исходя из условия близости двух величин: времени выравнивания неоднородностей системы за счет диффузии (это время зависит от размерности пространства, а именно, диффузия замедляется по мере уменьшения размерности пространства) и времени протекания химических процессов, которые вблизи точки бифуркации замедляются, но в силу локального характера процесса это замедление не зависит от размерности системы. При размерности системы, равной или большей критической, когерентность возможна. В противном случае диффузия оказывается не способной коррелировать различные пространственные ячейки системы, и бифуркация не состоится. Конкретная структура системы слабо влияет на критическую размерность. В основном критическую размерность определяет степень доминирующей в данной системе нелинейности и тому подобные, казалось бы, формальные особенности математической модели. Именно поэтому можно дать универсальную классификацию совершенно различных систем, например, химической, биологической и социологической, основываясь на качественно аналогичных особенностях поведения [26, 195].

Наконец, еще одно замечание по поводу когерентности нужно сделать в связи с терминологией. Первоначально это свойство нелинейных систем, далеких от равновесия, было обнаружено в термодинамике и получило название дальнодействующих корреляций, но позже в физике появился другой термин — когерентность, который стал вытеснять первый. Синергетика — междисциплинарная наука, и поэтому некоторый разнобой в терминах существует, но с течением времени он уменьшается.

Равновесному состоянию термодинамической системы соответствует тепловой хаос, в котором частицы системы ведут себя независимо друг от друга. Такой хаос совершенно бесплоден. Источником порядка является неравновесность. Она порождает порядок из так называемого детерминированного хаоса, где частицы ведут себя когерентно.

Чем дальше система уходит от равновесия, тем больше колебательных частот появляется в системе. Взаимодействие колебаний с разными частотами способствует возникновению больших флуктуаций. Область на бифуркационной диаграмме, определяемая значениями параметров, при которых возможны сильные флуктуации, обычно принято называть хаотической. Но это не простой хаос. В нем содержатся те аттракторы, на один из которых система выйдет, образовав диссипативную структуру. Такой хаос чреват порядком, он-то и называется детерминированным хаосом, в отличие от теплового хаоса, который соответствует равновесным состояниям, определяемым в термодинамике принципом максимума энтропии [17, 225].

Для процессов самоорганизации важнейшим состоянием систем является хаотическая динамика. Связанная с разупорядоченностью неустойчивость движения позволяет системе непрерывно прощупывать собственное пространство состояний, выбирая некоторые состояния, создавая тем самым информацию и сложность. Являясь результатом какого-то конкретного механизма, эти состояния выбираются со стопроцентной вероятностью, поэтому проблема выбора конкретной последовательности из очень большого числа априорно равновероятных последовательностей попросту не возникает. Динамическая система в хаотическом состоянии — это своего рода сепаратор, отбрасывающий огромное большинство случайных последовательностей и сохраняющий лишь те из них, которые совместимы с динамическими законами данной системы [26, 224].

Понятие детерминированного хаоса позволяет проиллюстрировать особую важность управляющих параметров. Обычно в философской литературе, так же как и в естественнонаучной, детерминированный хаос рассматривается исключительно как творческое начало. Делается вывод о том, что хаос в общественном развитии необходим для построения лучшего будущего.

Однако детерминированный хаос в точке бифуркации может вести не только к прогрессу, но и к деградации. Все зависит от выбора управляющих параметров, которые задают фазовый портрет. При соответствующем выборе управляющих параметров в фазовом портрете появляются аттракторы самоуничтожения, о чем свидетельствуют массовые самоубийства животных, например, китов. Да и резкий рост самоубийств в такие периоды, как, например, реформы в России, подтверждает этот вывод.

Человек и общество являются самыми сложными из эволюционирующих систем. Обладая интеллектом, они могут делать сознательный выбор постбифуркационного состояния [22, 136]. Ошибка в выборе (случайная или навязанная исподволь со стороны) тоже ведет к деградации и самоуничтожению. Система может прогрессивно развиваться только в том случае, если флуктуации «прощупывают» все без исключения возможности системы и выбирают наилучшую из них. Если же это «прощупывание» не доведено до конца и прервано чьей-то волей, объявившей некую цель единственно верной, то это уже не самоорганизация, а то, что политики называют тоталитаризмом.

В связи с этой темой всплывает еще одна не менее важная. Тип диссипативной структуры в значительной степени зависит от условий ее образования. Например, существенную роль в отборе механизма самоорганизации могут играть внешние поля, в частности, гравитационное или магнитное поля Земли для ряда физических и биологических систем. В сильно неравновесных условиях системы начинают «воспринимать» внешние поля, в результате чего появляется возможность отбора тех конфигураций системы, которые учитывают внешнее воздействие [17, 55, 220]. Человеческое общество каждой страны, будучи открытой системой, испытывает влияние внешней среды, в частности, других обществ, что и есть «внешнее воздействие», являющееся одним из управляющих параметров.

Очень сложные нелинейные системы, такие как человек или общество, могут находиться в состояниях, напоминающих хаотические, но таковыми не являющихся. Есть системы с так называемыми странными аттракторами. Изображение странного аттрактора в фазовом пространстве — не точка и не предельный цикл, как у устойчивых структур, а некоторая область, по которой блуждают параметры системы. Эти системы не являются полностью неустойчивыми, потому что для них возможны не любые состояния, а лишь те, которые находятся внутри ограниченной области фазового пространства, т. е. изменения системы ограничены строго определенными рамками [19, 28—29]. Механизмы возникновения странных аттракторов до сих пор не удалось выяснить настолько, чтобы понимать роль отдельных параметров системы в появлении странных аттракторов. Существуют лишь некоторые качественные модели хаотического поведения [26, 151].

Одним из удивительных свойств эволюционирующих систем является постоянный рост темпов эволюции. Эволюция мира есть не просто создание все усложняющихся структур, но и изменение темпов эволюции. Восходя по ступеням сложности от неживого к живому и от живого к человеку, процессы все более плотно «упаковываются», свертываются, их ход ускоряется [19, 50]. Интервалы между бифуркациями сокращаются, и это наглядно видно на примере развития человеческого общества.

До сих пор рассматривались те основы синергетики, которые характерны для эволюционирующих систем, обменивающихся со средой энергией и массой. При обмене информацией все сказанное сохраняется, но появляются некоторые дополнительные особенности.

Рецепция информации — процесс неравновесный, поскольку рецепция информации означает возникновение определенной упорядоченности в воспринимающей системе (см. гл. 2), следовательно, этот процесс далек от равновесия. Другими словами, рецепторная система — диссипативная, переходящая под влиянием информационного потока в состояние, соответствующее диссипативной структуре [22, 33].

В эволюции человечества начало каждого события — это создание новой информации, а значит, шаг в развитии; далее следует адаптация — этап повышения ценности информации, сопровождающийся потерей ее новизны и увеличением сложности, уходом от равновесия к бифуркации, что приводит к обострению чувствительности систем к внутренним и внешним флуктуациям, разрушающим организацию системы, переводящим ее в хаотическое состояние. Затем снова выход из хаоса из-за нового события-информации, запоминаемого системой [22, 74].

Генерация ценной информации возможна, когда в динамической системе есть так называемый перемешивающий слой. Его особенность по сравнению со странным аттрактором состоит в том, что фазовые траектории как входят, так и выходят из него. Динамический слой обязательно должен быть в информационной системе, так как он обеспечивает возникновение новой информации, которое происходит случайно, независимо от начальных условий системы.

Согласно одной из синергетической моделей, перемешивающий слой возникает в информационной системе в процессе эволюции последней, в ходе которой элементы системы могут перемещаться, т. е. диффундировать. Если исходное состояние системы хаотическое, то на первом этапе образования динамического слоя в системе зарождаются отдельные фрагменты перемешивающего слоя, затем они расширяются, образуя границы друг с другом и заполняя всю систему, число областей начинает уменьшаться за счет их укрупнения, при этом криволинейные границы между областями выпрямляются, и постепенно в процессе поглощения малых областей большими образуется перемешивающий слой.

Такая эволюция системы сопровождается ростом ценности информации вплоть до самых высоких из возможных значений. Причиной роста ценности информации являются антагонистические отношения между первоначальными областями. Эволюционирующая система многократно проходит бифуркации. Ценная информация выживает, менее ценная гибнет. Роль рецептора выполняют возникающие диссипативные структуры, сложность которых увеличивается. Эта общая схема для эволюции Вселенной, Солнечной системы, биологической эволюции, наконец, эволюции языка и культуры в целом [22, 137]. Во всех эволюционирующих системах создание новой информации имеет характер фазового перехода. Конечно, изменчивость информационных систем ненаправленна, но результаты эволюции приводят к росту ценности информации, потому что растущие области системы лежат в области аттрактора, а гибнущие — далеко от него [22, 98—104].

Одна из целей науки — это прогнозирование развития событий. В значительной мере эта цель заявлена и утверждена наукой прошлых эпох. Со времен Лапласа считалось, что будет достигнута такая степень развития науки, начиная с которой можно будет предсказывать будущее. В этой связи представляет интерес уникальное в истории науки публичное извинение президента Международного союза чистой и прикладной математики сэра Джона Лайтхилла, сделанное им от имени своих коллег, за то, «что в течение трех веков образованная публика вводилась в заблуждение апологией детерминизма, основанного на системе Ньютона, тогда как можно считать доказанным, по крайней мере с 1960 года, что этот детерминизм является ошибочной позицией» [20, 237].

Ну а каковы прогностические перспективы синергетики? Г. Николис и И. Пригожин задают этот вопрос и отвечают на него так: «Способна ли эволюция привести систему к глобальному оптимуму или же каждая гуманитарная система представляет собой уникальную реализацию некоторого сложного стохастического процесса, для которого никак нельзя установить правила заранее? Положительный ответ нужно дать на второй вопрос, а не на первый. Опыт прошлого бесполезен для предсказания будущего, он лишь может подсказать, чего надо не допускать во избежание повторения ошибок» [26, 276].

Нелинейные эволюционирующие системы исследуются в самых разных направлениях. В Институте прикладной математики РАН группа исследователей совместно с учеными Московского университета решает задачи, в которых варьируется только характер начального воздействия на одну и ту же систему, причем имеется в виду не изменение интенсивности, а пространственная конфигурация, топология этого воздействия. В результате в системе возникают разные структуры. Это является еще одним примером влияния среды на систему [19, 23].

Там же изучаются «режимы с обострением», т. е. режимы сверхбыстрого (нелинейного) нарастания воздействия источника на нелинейную систему, когда воздействие неограниченно возрастает за конечное время. В этих условиях под неустойчивостью понимаются главным образом режимы сверхбыстрого нарастания процессов с нелинейной положительной обратной связью, а точнее, вероятностный характер распада сложно организованных структур вблизи момента обострения [19, 33].

Энергия, масса, информация проходят потоком через открытую систему, а поэтому в каждой системе есть источники и стоки энергии, но роль первых и последних неравноценна. За счет стоков могут образовываться стационарные неравновесные структуры, исторически они стали исследоваться первыми. Нелинейные источники приводят к возникновению нестационарных (эволюционирующих) неравновесных структур [19, 21].

Важной является идея возможной иерархии сред. Для создания все более сложных структур необходимы среды с возрастающей нелинейностью разных типов. Разным нелинейностям соответствуют разные типы структур. Каждая новая среда с новыми свойствами, со своими нелинейностями обладает своим спектром форм [19, 49].

Теперь перейдем к главному. Что надо выбрать в качестве управляющих параметров, определяющих фазовый портрет развития общества? Самый простой ответ — это деньги, капитальные вложения и т. п. Ответ привлекателен потому, что упомянутый параметр исчисляем и поэтому построение математической модели возможно, а без математической модели синергетика малопродуктивна. Однако деньги — не самый важный управляющий параметр. На основании изложенного в предыдущей главе из культурно-исторической психологии следует, что практическая деятельность людей должна быть важнейшим управляющим параметром. Управляющих параметров у такой системы, как общество, может быть много, причем, напоминаю, в качестве управляющего параметра может быть комбинация простых параметров. С определенностью можно только сказать, что контрольные параметры лежат не в одной лишь экономике, а практическая деятельность является синтетическим управляющим параметром, включающим в себя множество «простых».

Воззрение на законы экономики как на нечто фундаментальное, предопределяющее деятельность общества, зародившееся в XVIII в. в рамках североморской культуры, есть один из аспектов того механистического мышления, того лапласовского детерминизма, за ошибки которого Дж. Лайтхилл принес публичные извинения. Законы синергетики требуют иного рассмотрения общественного устройства, что будет сделано ниже по мере рассмотрения исторических условий формирования культур народов.

Показательно то, что традиционные рамки экономических теорий стали тесными для наиболее дальновидных и вдумчивых экономистов, о чем свидетельствует книга Г. Мюрдаля «Азиатская драма», цитировавшаяся выше. Из отечественных авторов можно выделить книгу Ю.М. Осипова [28], в которой практическая деятельность людей рассматривается не с точки зрения традиционной экономики, учитывающей отношения людей только в пределах производства, распределения, обмена и потребления материальных благ и услуг, а с позиций теории хозяйства. «Производство — феномен культуры. Производство — культура, но производство есть и производство культуры. Производство — общекультурный процесс, организация производства — самоорганизация культуры» [28, 104]. Если в этом отрывке заменить «производство» на «производственная деятельность», что нисколько не исказит его смысла, то содержание отрывка целиком совпадет с содержанием трех глав этой части книги. Более полезным понятием, чем экономика, для понимания нижеизложенного является «хозяйство». Хозяйство, рассматриваемое Ю.М. Осиповым, гораздо шире экономики: «хозяйство — сфера жизнедеятельности человека, его взаимодействия с природой, создания и потребления материальных благ»; «хозяйство — сама жизнь!» [28, 124].

Чрезвычайно важным, целиком совпадающим с представлениями синергетики является характеристика хозяйства и хозяйствования как постоянно обновляющихся процессов: «обновляемость, т. е. возникновение новых состояний, показывает необратимость хозяйственного процесса, невозможность его движения вспять, тем более повторения в обратном порядке уже пройденного. И как бы хозяйствующие субъекты ни пытались предвидеть и определить будущие ситуации, они могут их предусматривать лишь в общих чертах и создавать лишь отчасти. Обновляемость хозяйства — процесс в основе объективный» [28, 153]. В этом отрывке четко описана необратимость эволюции и принципиальная невозможность детерминизма, утверждаемая синергетикой (см. выше).

Можно сопоставить две характеристики сущности хозяйственного механизма, которые дает Ю.М. Осипов.

•  «Определяя хозяйственный механизм, нельзя допускать и такого, близкого к механистическому, его толкования, согласно которому механизм предстает лишь как система поверхностных или "явленческих" элементов производственной организации. Попытки представить хозяйственный механизм лишь как "систему производственных отношений" или как "систему законов" фактически лишают механизм необходимых механизменных признаков: хозяйственный механизм предстает как бы "бестелесным", эфемерным, неким комплексом отношений или свойств, а не социально-материальных элементов, связанных между собой в единый работающий организм. Получается механизм без механизма» [28, 154].

•  «Нет ничего более иллюзорного, чем убеждения, что механизм сам по себе организационно нейтрален, что ему можно предложить какую угодно программу и добиться от него каких угодно результатов. Механизм, бесспорно, воспринимает внешнюю информацию, в том числе и прямые команды, но реагируя на них предлагает и свой вариант исполнения, борется за него. Это естественно: механизм стремится к оптимальному для себя функционированию, а поэтому приспосабливает под себя любые внешние, в том числе и директивные, влияния» [28, 155].

Вторая цитата — суть прекрасное описание асимптотической устойчивости системы, которая, испытав внешнее возмущение, после некоторого переходного периода возвращается в свой аттрактор (см. выше). А первая — это отказ от применения ньютоновского механизма к эволюционирующей системе, каковой является хозяйственный механизм (этот вопрос давно и окончательно решен синергетикой и о нем в этой книге даже не упоминается в силу общеизвестности).

Наконец, абсолютно верно еще одно важное утверждение: «Возникновение нового механизма — отнюдь не простая смена форм и методов хозяйствования, это переделка всего общества, всей культуры. Это переделка людей» [28, 158]. Нет хозяйственного механизма вне культурного контекста. Вырвать хозяйственный механизм из одной культуры и имплантировать в другую совершенно невозможно. Это показали результаты исследований Г. Мюрдаля, упоминавшиеся в гл. 1 этой части книги. Следовательно, важным вопросом является степень сходства или различия культур. Если, например, культуры Индии и Англии существенно различны, то вправе ли россияне сделать вывод о том, что их культура столь близка культурам США или Англии, что перенос хозяйственного механизма этих стран в Россию возможен? Ответ на этот вопрос бегло и убедительно дать нельзя. Необходимо изучить условия формирования культур начиная от глубин веков и до наших дней.

Во многих философских трудах анализируется и подчеркивается совпадение выводов, которые делают культурология и синергетика (см. напр.: [19—23]). Это не удивительно, потому что общество является эволюционирующей системой, культура является квинтэссенцией общества, а поэтому законы синергетики применимы к анализу общественного развития. Но возникает вопрос, а надо ли прибегать к синергетике на столь ранней стадии ее развития, когда она еще не может построить всеобъемлющих математических моделей общественного развития, не ограничиться ли пока одной культурологией? Синергетика вскрыла основные закономерности эволюции общества, показала, что естественным путем общественного развития является эволюция. Этот вывод не результат политических пристрастий, а итог объективного научного анализа открытых нелинейных систем. Социальные революции синергетиками справедливо истолковываются как бифуркации, являющиеся составными звеньями эволюции, однако следует понять, почему некоторые бифуркации выделяются столь сильно, что их принято называть революциями. По-видимому, дело в том, что на общественное развитие и состояние психики людей оказывает особо сильное влияние обмен информацией с внешней средой. Обмен с внешней средой массой и энергией имеет большое значение для физиологического состояния человеческого организма. В естественных науках, наоборот, изучены процессы, где решающее значение имеют обмены массой и энергией, поэтому влияние обмена информацией изучено недостаточно полно для понимания всех особенностей функционирования социальных систем. В частности, по этой причине перенос закономерностей синергетики с материального мира на социум требует большой осмотрительности.

Кроме того, прежде чем дать еще один ответ на поставленный вопрос, надо прояснить другую проблему: что такое теория или закон общественного развития и что называется теорией или законом в естественных науках? Что является доказательством законов или теорий в гуманитарной и естественнонаучной областях знаний?

В естественных науках теории и законы доказываются строго математически или экспериментально, но количественно, а формулы закона или теории (именно формулы, а не формулировки) позволяют каждому убедиться в их справедливости (более того, ни один серьезный ученый-естественник не начинает строить свою теорию или готовить эксперимент, пока сам не перепроверит доказательства справедливости исходных для него посылок). Все аргументы, входящие в доказательство закона или теории, логически количественно (т. е. математически) связаны и самодостаточны. В гуманитарных науках аргументы взаимодополняемы, но как бы много их ни было, никогда нельзя отвергнуть возражение о том, что все они подобраны тенденциозно или их недостаточно в силу ограниченности знаний в данный момент. Даже большое число аргументов в пользу какой-либо точки зрения не стоят их небольшого числа, но связанного в строгое доказательство. Без строгих доказательств при наличии разрозненной, пусть и многочисленной, аргументации теорий и законов быть не может, могут быть только концепции, требующие строгого доказательства.

В силу того, что в синергетике многие положения доказываются строго математически, они более предпочтительны по сравнению с культурологией даже при качественном, предварительном рассмотрении гуманитарных проблем. Из всего сказанного, однако, нельзя сделать вывод о том, будто культурология не нужна. Культурология в понимании, изложенном выше (см. гл. 1.), дает сведения, без которых построение синергетических моделей математиками невозможно. Но этот аспект к данной книге прямого отношения не имеет. Итак, законы синергетики наряду с культурологией будут использоваться в данной книге ради повышения достоверности сделанных здесь выводов.

Заключение

В отличие от формационной теории, которая утверждает, будто развитие человеческого общества суть смена одной общественно-экономической формации другой, более прогрессивной (первобытно-общинное общество уступает место рабовладельческому, которое сменяется феодальным, а затем капиталистическим), все изложенное ниже исходит из постулата, что на земном шаре под воздействием среды обитания возникли зародыши разных культур, особенности каждой из которых обусловливались деятельностью, продиктованной спецификой среды обитания каждого народа. В дальнейшем культуры не только развивались самостоятельно, но взаимодействовали между собой, конфликтуя и взаимообогащаясь, и эти процессы составляют суть всемирно-исторического развития.

Под самостоятельным развитием культур подразумеваются те изменения, которые происходят под воздействием меняющейся со временем деятельности народа. Изменение практической деятельности народа означает изменение управляющих параметров системы, что может приводить к изменению фазового портрета (исчезновению одних аттракторов и появлению новых). В этом смысле развитие капиталистической культуры в недрах феодальной есть гетерогенный, медленный, крайне болезненный процесс, охватывающий, как правило, не все общество, а только часть, что приводит к конфликтам внутри общества вплоть до гражданских войн и революций, в результате которых одна часть общества навязывает силой другой части свою культуру. Такой путь прошла, например, Франция.

Во Франции культура народа становилась капиталистической не в результате постепенной и поголовной эволюции населения, а путем возникновения и последующего разрастания части населения, называвшейся гугенотами и исповедовавшей кальвинизм. Борьба двух культур — традиционной феодальной и гугенотской (сходной с североморской) — была кровавой. Гугенотские войны (1562—1594) были отмечены массовой резней гугенотов в Париже в печально знаменитую Варфоломеевскую ночь 1572 г., когда были уничтожены 30 тыс. гугенотов, добивавшихся сближения с Нидерландами и помощи Нидерландам в их борьбе с Испанией, истреблением гугенотов в Васси (1562), повлекшим гугенотские войны и т. д.

Возникновению кальвинизма в католической Франции способствовало ее соседство с Нидерландами и с долиной Рейна, где североморская культура демонстрировала французам свое превосходство, свои возможности быстрого развития и большей эффективности жизнеустройства. Смена французской феодальной культуры на капиталистическую — это не результат имманентного процесса развития, а итог внешнего влияния. Великая французская революция 1789 г. стала возможной только тогда, когда силы той части населения Франции, культура которой была североморского типа, превзошли силы французов с традиционной феодальной культурой. Но вслед за революцией 1789 г. во Франции произошла череда революций и восстаний, отражавших борьбу двух культур — феодальной и североморской. Развитие культуры Франции — это особая, очень большая и поучительная тема для исследования.

В соответствии с поставленной в предисловии задачей, в последующих частях будут рассмотрены исторические условия становления и развития культур (а иногда и их отживания) разных человеческих общностей. Для современного российского массового сознания США (и Англия среди европейских стран) являются образцом для подражания, поэтому общественные процессы в историческом развитии этих стран необходимо рассмотреть в этой книге. Понять историю культуры Англии и даже США в отрыве от Нидерландов и в целом от североморской культуры оказалось невозможным, поэтому Нидерланды тоже включены в рассмотрение. В России очень редко упоминают о североморской культуре, бытует представление о западноевропейской культуре, с которой якобы и следует сравнивать российскую культуру. Оказывается, это ошибочное представление. На крайнем западе Европы, в Португалии, культура гораздо более сходна с российской, чем с английской или нидерландской, и это объясняется тем, что исторические условия формирования культур Португалии и России во многом схожи. Во избежание огульности обобщений португальская культура должна быть рассмотрена столь же внимательно, сколь и североморская.

Для России, государства многонационального, федеративного, очень важно знать все тонкости взаимодействия культур, их взаимообогащения, столкновений и т. д. Прекрасным примером для изучения межкультурных взаимодействий являются США. Здесь произошло столкновение индейской, североморской и африканской культур (точнее, культур народов Западной и Тропической Африки, хотя и не исключительно только этих двух частей континента). Высокий уровень развития науки в США дает достаточное количество надежных источников для относительно полного рассмотрения поставленных в этой книге проблем.

Однако на американском континенте есть еще одна требующая пристального внимания страна — Бразилия. По территории, минеральным ресурсам, благодатному климату, обилию солнца и влаги, количеству населения и т. д. и т. п. Бразилия не уступает, а превосходит США; например, в США нет и не было алмазов, а бразильские алмазы —одна из вех мировой истории. Но различия в социально-экономическом развитии двух стран огромны. Спрашивается: почему? Казалось бы, в Бразилии взаимодействуют те же три культуры, что и в США: индейская, западноевропейская и африканская, причем последняя представлена одними и теми же областями Африки как в США, так и в Бразилии. Главная причина различий социально-экономического развития США и Бразилии заключается в том, что в США так называемая западноевропейская культура представлена североморской культурой, а в Бразилии — португальской.

В этой книге будут рассмотрены исторические условия формирования культур Нидерландов, Англии и Португалии. Вторая книга в продолжение первой будет включать Западную и Тропическую Африку, США, Бразилию и, наконец, Россию. Конечно, для сопоставительного анализа полезно было бы включить в книгу анализ таких важнейших культур, как арабская, индийская, китайская, японская, еврейская и др., но Россия всегда тяготела к европейским культурам, а поэтому тремя западноевропейскими культурами мы и ограничимся. Книга пишется для российского читателя, т. е. с учетом культурных традиций и представлений россиян.

У нетерпеливого читателя может возникнуть сомнение в необходимости сопоставлений культур давно минувших эпох далеких стран для поиска решений российских проблем. Однако без этого нельзя понять суть дела и преодолеть мировоззренческий кризис, возникший в российском обществе. Потеря ориентиров — вот что тревожит людей гораздо сильнее, чем ошибки прошлого, так как отсутствие ориентиров болезненно отзывается в людях. Характерно, что опыт социологических и социально-психологических исследований, организованных в США, показывает, что личность страдает, если она ограничена узкопрагматической ориентацией, если она не понимает исторические перспективы, если она лишена позитивной социальной программы на будущее. Подобное состояние часто переживается личностью как трагедия и оказывается связанным с болезненными явлениями в общественном сознании. Теоретическое осмысление общественного развития, которое включает все ценное, что было выработано всеми науками, — настоятельная необходимость, и эта книга — попытка сделать вклад в общее дело.

Литература

1. Мюрдаль Г. Современные проблемы «третьего мира». М.: Прогресс, 1972; (сокращенный перевод книги Asian Drama. An Introduction into the Poverty of Nations. Vol. 1—3. N.Y.: Pantheon. A division of Random House).
2. Ерасов Б.С. Социальная культурология. Ч. I, II. М.: АО «Аспект Пресс», 1994.
3. Словарь русского языка / Под ред. А.П. Евгеньевой: В 4 т. / АН СССР. Ин-т рус. яз. М.: Русский язык, 1981—1984.
4. Словарь иностранных слов и выражений. М.: Олимп, ООО Изд-во АСТ — ЛТД, 1997.
5. Робер М.-А., Тильман Ф. Психология индивида и группы. М.: Прогресс, 1988.
6. Ключевский В.О. Соч.: В 9 т. М.: Мысль, 1987.
7. Мусорина Н.Г. К вопросу о возникновении понятия «цивилизация». М., 1993. Деп. в ИНИОН РАН №15792 от 23.02.84.
8. Клягин Н.В. Происхождение цивилизации (социально-философский аспект). М.: РАН, Ин-т философии. 1996.
9. Черняк Е.Б. Цивилиография. Наука о цивилизации. М.: РАН, Ин-т всеобщей истории. 1996.
10. Психология: Учеб. / Под ред. А.А. Крылова. М.: Проспект, 1998.
11. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1981.
12. Выготский Л.С. Собр. соч.: В 6 т. М.: Педагогика, 1983.
13. Коул М. Культурно-историческая психология. Наука будущего. М.: Когито-Центр, 1997.
14. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1977.
15. Общая теория управления: Курс лекций. М.: Российская академия управления. Центр Гос. кадров. политики и социального управления, 1994.
16. Комлев Н.Г. Словарь новых иностранных слов. М: Изд-во Моск. ун-та, 1995.
17. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. М.: Прогресс, 1986.
18. Курдюмов С.П. Законы эволюции и самоорганизации сложных систем. М.: Ин-т прикладной математики АН СССР, 1990.
19. Князева Е.Н., Курдюмов С.П. Законы эволюции и самоорганизации сложных систем. М.: Наука, 1994.
20. Самоорганизация и наука: опыт философского осмысления. М.: Ин-т философии РАН, 1994.
21. Волновые процессы в общественном развитии. Новосибирск: Изд-во Новосибирск. ун-та, 1992.
22. Мелик-Гайказян И.В. Информационные процессы и реальность. М.: Наука. Физматлит, 1997.
23. Иванов В.Г. Синергетическая природа социальных модернизаций. Тверь: Тверской гос. техн. ун-т, 1995.
24. Крылов В.Ю., Курдюмов С.П., Малинецкий Г.Г. Психология и синергетика. М.: Ин-т прикладной математики РАН, 1990.
25. Николис Г., Пригожин И. Самоорганизация в неравновесных системах. М.: Мир, 1979.
26. Николис Г., Пригожин И. Познание сложного. Введение. М.: Мир, 1990.
27. Кудрявцев И.К. Химические нестабильности. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1987.
28. Осипов Ю.М. Опыт философии хозяйства. Хозяйство как феномен культуры и самоорганизующаяся система. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990.