Пушкарева В.М. История финансовой мысли и политики налогов

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 2. ТЕОРИИ НАЛОГООБЛОЖЕНИЯ

§ 5. Переложение налогов

Говоря о классификации налогов, мы ввели понятийный аппарат: объект и субъект налога. Практика налогообложения заставила финансовую науку разработать понятие носителя налога. Субъект налогообложения и носитель налога, как выяснилось, это не одно и то же. Если субъект налога, сможет переложить свой налог на другого, то он уже не носитель налога. Получается несоответствие между первоначальной адресностью налога и фактическим его плательщиком. Процесс переложения налогов принял такие размеры, что правительствам нужны были рекомендации финансовой науки и ответ на вопрос, кто и в каких размерах фактически несет налоговое бремя. Зная, что вопрос о распределении налогового бремени является не только финансовым, но и политическим, мы понимаем, какое значение в финансовой науке имел и имеет вопрос о переложении налогов.

В конце XIX в. английский исследователь Ф. Эджуорт считал, что два вопроса являются важнейшими для финансовой науки: принципы налогообложения и проблема переложения налогов. С точки зрения налогоплательщика он, несомненно, и сегодня прав. Принцип всеобщности и равномерности можно реализовать на практике только с учетом процесса переложения налогов. Исследование этой проблемы начали меркантилисты еще в XVII в., но и в 20-е гг. XX в. экономисты считали, что “современная финансовая наука не имеет до сих пор ясного и законченного учения о переложении налогов”. М.Н. Соболев отмечал, что “вопрос о переложении налогов является самой трудной и наименее разработанной частью финансовой науки”***, при том, что “практическое значение этого явления громадно, т.к. оно может перевернуть все предположения государственной власти в ее налоговой политике”. Поясним это положение рассуждениями М.И. Фридмана: “Вопрос о том, несет ли налог его юридический плательщик, или последний может перенести податную тягость на других лиц, является необходимой предпосылкой для разрешения вопросов о налоговой справедливости, прогрессивности или пропорциональности обложения, едином налоге и т. п.”***.

*** Соболев М.Н. Очерки финансовой науки, 1925, с. 77.

Причина неразработанности проблемы обусловлена сложностью процесса переложения налогов. Распределение налогового бремени возможно только в процессе обмена, результатом которого является формирование цены. А это означает, что теоретическое решение вопроса переложения налогов зависит от степени разработанности более общей, экономической проблемы, а именно теории ценности (стоимости) и цены. Неразработанностью теории цены можно объяснить и те неясности, которые существовали в вопросе переложения налогов. Можно сказать, что образование цены включает в себя и процесс переложения налогов. Уместно вспомнить предисловие К. Маркса к первому тому “Капитала”: “Всякое начало трудно. И в данном случае наибольшие трудности представляет понимание первой главы, — в особенности того его отдела, который заключает в себе анализ товара”***. Оставив в стороне классовый подход, можно воспользоваться и выводом В.И. Ленина: “Только с точки зрения отношений, проявляющихся в массовом, миллиарды раз повторяющиеся явлении обмена, можно понять, что такое стоимость”***.

Лишь во 2-й половине XX в., когда были решены теоретические вопросы ценообразования, удалось прояснить проблему переложения налогов. Заслуга известного американского финансиста Р. Масгрейва, состоит в том, что он и его коллеги в 50-е годы приложили много усилий, чтобы определить “тяжесть каждого налога”, иными словами, определить, как реально распределяется налоговое бремя, в зависимости от форм обложения по источникам доходов. Американская финансовая школа в своих исследованиях дала также ответ на вопрос, как распределяется налоговое бремя между производителем и потребителем, т.е. по категориям плательщиков, в зависимости от эластичности спроса и предложения. Следовательно, американская школа дала ответ на два вопроса: как в действительности распределяется обложение по источникам доходов и по категориям плательщиков.

Заканчивая краткий обзор процесса переложения налогов, вернемся к исходному положению, но в его теперешнем варианте, надеясь, что читатель свяжет воедино историю вопроса и степень его решения в конце XX в., усвоит современную трактовку проблемы переложения налогов, чтобы с позиций этого понимания изучить эволюцию теорий переложения.

После того, как бремя налогов распределено, надо решить сложные проблемы: кто в конечном итоге должен платить тот или иной конкретный налог? Должен ли всегда нести это бремя тот человек, на которого оно было возложено вначале?

*** Фридман М.И. Конспект лекций по науке о финансах, с. 12.

*** Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т. 23, с. 5.

*** Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 26, с. 62.

Было бы наивным предполагать, что какое-то лицо, которое решением конгресса облагается налогом, просто платит этот налог. На самом деле этот человек может ухитриться переложить налог “вперед” — на покупателей своих товаров, повысив их цену в соответствии с размером налога, либо переложить налог “назад” - на продавцов, у которых он сам покупает, уплачивая им меньше, в этом случае не принимая во внимание существование налога. В связи с этим экономисты говорят: “Мы должны изучать бремя налога, т. е. изучать, на кого оно ложится в конечном счете, каково его совокупное воздействие на товарные цены, цены факторов производства, на распределение ресурсов и усилий, на структуру производства и потребления. Таким образом, налоговое бремя - это нелегкая проблема и решать ее нужно с помощью современных средств экономического анализа” 1.

Эволюция теорий переложения

Знакомство с историей вопроса о переложении необходимо, чтобы оценить выводы финансовой науки ко времени ее расцвета в конце XIX - начале XX в. и чтобы осознать, как долог путь к решению сложных задач, потому, что и к концу XX в. финансовая наука еще не решила всех проблем переложения налогов.

Теории переложения возникли одновременно с налоговыми теориями и можно сказать, что теория переложения как таковая является составной частью общей теории налогов.

При изучении теорий переложения важно помнить, что их научность определялась степенью развития — фундаментальной для финансовой науки — политической экономии и самой финансовой науки. Эволюция теорий переложения показывает, что по мере накопления научного потенциала в них изменялось соотношение политического и экономического начала в пользу последнего.

Абсолютные теории переложения

Политическая экономия, в рамках которой долгое время развивалась финансовая наука, впервые поставила проблему переложения как проблему исследования налогов с точки зрения их переложимости. Используя имеющийся у нее тогда инструментарий — априорный метод — наука пыталась с абсолютной точностью определить степень переложимости того или иного налога и с той же категоричностью - определить конкретных носителей налога. Теории переложения, разработанные на такой методологической основе, позднее были названы “абсолютными”.

*** Самуэльсон П. Экономика, М„ 1992, с. 176-177.

Первая, более или менее обоснованная теория переложения налогов принадлежит знаменитому английскому философу эпохи меркантилизма Д. Локку, который в 1692 г. сделал вывод, что все налоги, в том числе и налоги на потребление, в конечном результате, падают на собственника земли. Локк полагал, что торговцы и посредники перелагают налоги на потребителя — рабочего, который не в состоянии платить налогов, рабочий в свою очередь перебрасывает их на арендатора, последний — на собственника земли, понижая арендную плату. Если заработная плата рабочего не увеличивается, то рабочий не в состоянии прокормиться, в этом случае содержать его придется приходу (церкви), а последний черпает свои доходы от обложения земель. Следовательно, налоговая тяжесть ляжет на собственника земли или в открытой форме поземельного налога, или в скрытой форме уменьшенной арендной платы. Д. Локк настаивал на замене всех налогов одним поземельным, считая, что он является наиболее выгодным для землевладельцев, так как при множественности налогов землевладельцы посредством переложения отягчаются значительно большим бременем, чем при прямом обложении.

Физиократы воскресили забытую теорию Д. Локка о переложении всех налогов на плечи земледельца, исходя из своей теории чистого дохода. Теория физиократов о переложении всех налогов на чистый доход с земли вела к установлению единого налога на землю, как единственно непереложимого.

Классическая школа приняла эстафету у физиократов и стала развивать абсолютную теорию переложения в том же направлении, с той же категоричностью. А. Смит считал, что большинство налогов перелагаются или на земельного собственника, или на богатого потребителя. Он считал непереложимыми налогами: поземельный, на переход недвижимости (по наследству и путем купли-продажи), на роскошь.

Д. Рикардо создал теорию земельной (дифференциальной) ренты, из которой им логически выведены условия переложения земельного налога. Его посылка: если бы этот налог взимался с чистой ренты, то он был бы непереложим, но раз он взимается со всех земель, включая худшие, он ведет к повышению цены и, следовательно, перелагается на потребителя. Как и А. Смит, Д. Рикардо признавал переложимость налогов на зарплату и косвенных налогов — на предметы первой необходимости. Исходя из теории дифференциальной земельной ренты, заработной платы и прибыли, он полагал, что налоги в конечном счете падают на предпринимателя, ибо рабочий, получающий минимальную заработную плату, неминуемо переложит налоги на потребление на предпринимателя. Что касается поземельного обложения, то последнее, по мнению Рикардо, непереложимо лишь в том случае, когда взимается с чистой ренты, во всех же других случаях поземельный налог может быть переложен на потребителей. Д.С. Милль и вопросе о переложении налогов был солидарен с А. Смитом и Д. Рикардо.

Последующие теории, явившиеся результатом реакции против экономического абсолютизма, носят критический характер. Было бы безумием, писал Ж.Б. Сэй, утверждать, что известный налог падает неизменно на тот или иной класс населения. В зависимости от своих свойств или состояния рынка, налоги падают на тех, кто не может от них освободиться, но способы освободиться от налога крайне многочисленны. Нет ничего более неопределенного и изменчивого, чем переложение налогов.

Другим оппонентом классической теории переложения, в особенности теории Д. Рикардо, был Симонд де Сисмонди. Он критикует теории абсолютного равенства заработной платы и прибыли, полной возможности перехода капитала и труда из одной отрасли производства в другую — этот краеугольный камень системы переложения Д. Рикардо. Разве земледельцы могут стать адвокатами, врачами, часовщиками только потому, что их заработная плата понизилась? Теория автоматически восстанавливающегося равновесия опасна. Равновесие восстанавливается наконец, но ужасной ценой страданий и вымирания рабочих, похищающего у нации больше жизней, чем опустошительная война, ценой банкротств, разрушения капиталов, невыгодного для народного хозяйства. “Вот что мы видим, - восклицает Сисмонди, - если откажемся от этих абстракций, которые не должны затемнять науку, имеющую дело со счастьем и благополучием человека!”.

Оптимистическая и пессимистическая теории переложения

На смену “абсолютным” теориям переложения в вариантах физиократов и классиков пришла позитивная теория равномерного распределения налогов, которая была разработана в начале XIX в. французским исследователем Н. Канаром. В работе “Принципы политической экономии” (1800) Н. Канар приходит к выводу, противоположному выводу физиократов. Согласно позитивной теории, все налоги благодаря переложению, распределяются между налогоплательщиками соразмерно их платежеспособности. Но равновесие налогового бремени наступает не сразу. Хотя первый налогоплательщик, уплачивая налог, уплачивает лишь аванс, все же этот аванс является бременем и может быть не скоро будет компенсирован. С годами всякие налоги совершенствуются, может быть, медленно, но изменяются. Поэтому делается вывод, что всякий старый налог хорош, потому что путем переложения он делается равномерным. В противоположность ему каждый новый налог плох, потому что прежде чем будет достигнута известная уравнительность, новый налог будет представлять собой более или менее значительную тяжесть (подобно новой обуви, которая жмет ногу, пока не обносится). И, наконец, всякое уменьшение налогов нехорошо, ибо уничтожает источник дохода, к которому население приспособилось, поэтому не следует изменять даже самые жесткие и неуравнительные налоги.

Э. Селигман назвал теорию Н. Канара и его последователей оптимистической. Оценивая ее научность, он считал, что теория построена на поверхностной теории спроса и предложения. Н. Канар еще не знал, что есть возможность избежать налога без переложения, он не упоминает об амортизации, о подоходном обложении. Критика Э. Селигмана справедлива.

Теория, получившая название теории диффузии (распыления налогов), отражала соответствующий началу XIX в, уровень развития экономической и финансовой науки. Но появление этой теории подвинуло теорию переложения вперед по сравнению с классической школой. Теория диффузии положила начало обоснованию равномерного распределения налогового бремени. Оптимистическая теория, несмотря на ее теоретическую слабость, долгое время имела поддержку во Франции (А. Тьер) и в Пруссии (О. Бисмарк). Значение этой теории определялось и ее социально-политической направленностью.

Немецкий финансист XIX в. А. Шеффле дал точную оценку высокой степени политизированности проблем налогообложения, особенно проблем переложения налогов: “Прогресс и усовершенствования во всех областях человеческой жизни являются результатом борьбы идеальных и материальных интересов, и в податной области эта борьба характеризуется особенно высокой степенью эгоизма, жестокости и классовой вражды, - говорит А. Шеффле. Она ведется между правительством и народными представителями в законодательных учреждениях, в свою очередь, между отдельными классами, сословиями, группами, в области управления — между органами государства и уклоняющимися от уплаты налогов или контрабандистами. Это борьба за освобождение или сохранение свободы от налога на стороне плательщика по отношению к государству, борьба за переложение или обратное переложение налога между самими плательщиками”***.

Политическая борьба в связи с переложением налогов всегда находила свое отражение в теориях переложения. Вспомним физиократов, которые защищали интересы землевладельческого класса, ратуя за единый налог, или классиков, которые своими взглядами на переложение защищали интересы предпринимательского класса. В то время борьба еще не получила высокого накала ввиду относительной неразвитости налоговой системы. Но к началу XIX в. оптимистическая теория переложения налогов появилась как потребность, необходимость примирить враждующих налогоплательщиков, т.к. налоги достаточно сильно обременяли неимущие слои населения и не задевали защищенные от них буржуазные слои. Оптимистическая теория наступила в защиту сущестнующей системы налогообложения как выразитель интересов имущих слоев капиталистического общества.

*** Цит. по: Кулишер М.И. Очерки финансовой науки, Петроград, 1919, с. 102. 121

Вторая теория, стоящая водном ряду с оптимистической по степени политизированности, — пессимистическая теория, которая была создана защитником интересов неимущих классов П. Прудоном. Он считал, что всякий налог перелагается на потребителя, а главная масса потребителей — бедняки; следовательно, налог обременяет главным образом бедных и потому по необходимости несправедлив. П. Прудон не верит в благотворное влияние государственных расходов на производительность труда, поэтому все налоги, по его мнению, приносят беднейшим классам только вред. К тем же выводам приходит социалист Ф. Лассаль в речи “О косвенных налогах и положении рабочего класса” ( 1863). В оценке В. Твердохлебова, пессимистическая теория П. Прудона носит “абсолютный и поверхностный характер”.

Теории переложения национальных финансовых школ 2-й половины XIX в.

Несмотря на слабость научного обоснования, можно сказать, что обе рассмотренные теории, стоящие на разных полюсах классовых интересов, пытались обосновать, каждая со своих позиций, справедливость распределения налогового бремени. Это подтверждало актуальность проблемы и необходимость ее теоретического и социального решения. Вопрос назрел и финансовая наука уже имела потенциал для более глубоких разработок. Здесь не ставится задача рассмотреть все теории переложения. Мы коснемся лишь тех, которые мало-помалу приближали теорию переложения к уровню, позволившему использовать ее рекомендации для практического использования в создании рациональной налоговой системы, обеспечивающей определенную сбалансированность интересов различных слоев общества.

Во 2-й половине XIX в. сформировались национальные финансовые школы, а позднее — международная. Проследим, какой вклад внесла каждая из школ в развитие теории переложения.

Германская финансовая школа отказалась от абсолютных (абстрактных) теорий переложения, но не могла претендовать на научное решение ввиду отсутствия к тому времени теории цены. Научному решению проблемы препятствовало представление, что переложение — “вопрос экономической силы”: экономически сильнейший, например капиталист, имеет возможность переложить бремя на слабейшего контрибуэнта. Политический фактор дезориентировал: он неизбежно отвлекал от анализа, от детального изучения влияния каждого налога на образование цены. Немецкая школа, отказавшись от абстрактных теорий переложения впала в другую крайность — в эмпиризм. Но этот подход дал более реальные результаты.

“Отец” финансовой науки К. Pay ( 1864) вывел из практики свои опытные законы: 1) переложение возможно лишь при изменении цены*** 2) переложение от покупателя к продавцу затруднительно, так как изменение спроса незаметно распределяется по всей совокупности товаров; 3) переложение от продавца легче там, где налог взимается с цены товаров; 4) почти невозможно переложение налога с определенных личных доходов (жалованья); 5) малопереложимые налоги, которые не определяются по количеству товаров; 6) налог с источника дохода перелагается, если его можно иначе использовать. Современник-финансист Кайцл остроумно назвал “законы переложения” К. Pay “полуфабрикатами индукции”, так как общего принципа переложения К. Pay не мог дать из-за отсутствия точного понятия “дохода”. Тем не менее эти законы — большой прогресс в теории переложения.

Теоретическое значение законов К. Pay состоит в том, что с ними связано рождение терминологии переложения, его понятийного аппарата: 1) переложения от продавца к покупателю; 2) переложения от потребителя к продавцу; 3) избежание налога путем отказа от потребления объекта обложения налогом.

Известный немецкий финансист А. Шеффле заслуживает внимания в связи с тем, что он уточнил возможности переложения косвенных налогов, указав, что их переложение тем легче, чем ближе момент взимания к моменту потребления. А. Вагнер выяснил социальные условия переложения и показал, что “закон уравнения прибыли” еще не объясняет явлений переложения: равное обложение объектного дохода еще не ведет к равенству обложения субъективного дохода и наоборот. Стремление к переложению податного бремени существует и при равномерном подоходном налоге. Таким образом, А. Вагнер опроверг довольно распространенное в 70-е гг. мнение о полной непереложимости личного подоходного налога.

Маржинализм и математическая теория переложения

Теория цены (стоимости, ценности) австрийской школы (маржиналистов) укрепила научные основы теории переложения. По мнению В. Твердохлебова, теория предельной полезности открыла новый период научного толкования проблем переложения. А. Курно в 1838 г. применил теорию предельной полезности и математический метод к анализу переложения налогов в условиях монополии и конкуренции, при равных, возрастающих и падающих издержках производства. Он пришел к выводу, что лучше всего облагать продукты в последней стадии — у самого потребителя. Математический метод в политэкономии, получивший новый толчок в 70-е годы в трудах Л. Вальраса и У. Джевонса, был применен современником последнего Ф. Дженкиным к теории переложения: всякий налог берет часть выгод при обмене, совершаемом продавцом и покупателем, причем потеря их больше суммы налога, и чем выше налог, тем больше разница между потерей для общества чистой выручки и суммой поступлений от налога. По существу, речь идет об избыточном бремени налогов в связи с определением бремени акцизного налога, его динамикой под влиянием эластичности предложения и спроса***.

Как значительную надо отметить работу немецкого экономиста Р. Майера “Принципы справедливого налогообложения” (1884), которая не получила достойной оценки в свое время. Исследование Р. Майера построено на теории предельной полезности. Выделим те положения и выводы Р. Майера, которые были целиком включены в теорию переложения. Он рассматривал переложение как частный случай влияния налога на частное хозяйство, т. е. реакцию последнего на действия финансовой власти. Непосредственное действие налога заключается в уменьшении оборотного капитала (налог на издержки производства) или личного дохода. Сокращение дохода вследствие уплаты подоходного налога лишает плательщика удовлетворения наименее настоятельных потребностей, увеличивает интенсивность всех остальных потребностей. Такое же влияние оказывают косвенные налоги. В результате обложения одних предметов может быть не удовлетворена другая потребность (менее важная).

Налог оказывает действие и тогда, когда не уплачивается, так как заставляет сократить и изменить характер потребления. При нормальных условиях денежного обращения налог, сокращая предложение облагаемых товаров, ведет к повышению цены, которое имеет предел. Р. Майер определяет максимальную границу повышения цены: повышение цены всегда должно быть меньше налога, так как неконкурентоспособные предприятия разоряются, что приводит к снижению среднего уровня издержек. Следующий вопрос, который ставит Р. Майер, очень важен с точки зрения критики теории диффузии: способствует ли переложение выравниванию налогового бремени? “Переложение само по себе не имеет никакого отношения ни к пропорциональному, ни к прогрессивному подоходному обложению. Оно не лекарство против уклонений от налогов и не злой враг, парализующий всякое стремление к равномерности обложения”*** таково мнение Р. Майера по одному из ключевых вопросов теории переложения.

В работе К. Викселя “Финансово-теоретические исследования” (1896) дан анализ переложения налогов в условиях монополии и свободной конкуренции. Наиболее плодотворны его выводы относительно повышения цен в условиях монополии. Монополист не может произвольно повышать цены, так как это сокращает спрос, он стремится к такой цене, при которой получает максимальный чистый доход. Заслуживает внимания и предложение К. Викселя заменить понятие переложения налогов более общим: переложение налога — падение бремени налога, так как жертва, приносимая плательщиком, далеко не ограничивается переложенной на него долей налога. Здесь имеются в виду косвенные убытки от налога (уменьшение потребления продукта в результате высокого налога).

*** Макконнелл К.Р., Брю С.Л. Экономикс, 1992, с. II, с. 209.

*** ТЬердохлебов В. Теории переложения налогов, СПб., 1914, с. 24.

По определению К. Викселя, переложение налогов представляет собой тот случай, когда давление в виде налога, оказываемое государством в одной части хозяйственного механизма, переносится на другие посредством меновых сделок в целях перераспределения дохода между различными группами населения.

В ранние эпохи переложение имело характер принуждения: часть населения, обладающая властью, принуждала другую часть населения нести бремя налогов. Насильственным путем Рим освобождал собственное население от обложения, перелагая его на подвластные, покоренные им народы (провинции). Средневековый город подчинял себе окрестные области, всячески эксплуатируя их в фискальном отношении. Привилегированные сословия — дворянство и духовенство, принимая на себя обязанность внесения той или другой суммы налога, являлись лишь посредниками между государством и сидевшим на их землях крепостным населением. Таковыми были уже римские магнаты в эпоху позднейшей империи, ответственные перед фиском за правильное внесение их колонами поземельно-подушной подати - одна из причин прикрепления колонов к поместьям. Средневековый феодал, будучи лично свободен от обложения, разверстывал причитающиеся с феодального поместья налоги. Такое же право принадлежало прусским помещикам еще в XVII в., каждый из них распределял установленное для поместья по числу гуф*** обложение по своему усмотрению между своими подданными — крестьянами.

В Австрии только Иосиф II (в конце XVIII в.) лишил помещиков возможности сбрасывать с себя налог на крестьян, предоставив последним самим производить раскладку податей внутри крестьянских общин.

Вся последующая история переложения налогов вплоть до конца XIX в.— это борьба имущих классов за переложение налогов на бесправные слои общества. Введение правительствами развитых стран прогрессивного подоходного налога в начале XX в. под давлением рабочего класса означало, что перераспределение национального дохода было, наконец, осуществлено в целях поддержания баланса социальных сил общества, ослабления напряженности в отношениях между трудом и капиталом, не говоря здесь о фискальных интересах государства.

*** ГУфы — единица измерения земли, принятая и Пруссии для исчисления налога.

Таким образом, в концепции К. Викселя переложение налогов рассматривается как инструмент государственной политики перераспределения национального дохода. Исследования проблем переложения, построенных на теории предельной полезности, неизбежно страдают субъективизмом и абстрактностью построений, оторванных от действительности. Но эти исследования носили научный характер и как мы отмечали, они подвинули финансовую науку к пониманию проблем переложения налогов. Это стало возможным благодаря тому, что маржиналистская школа ввела новый сопряженный инструментарий экономического анализа — предельные величины и математический аппарат. П.Хейне стратегически оценивает значение понятия “предельный” в экономической науке. “Это понятие фундаментально для экономического мышления, потому экономические решения, как и все эффективные решения, всегда предполагают предельные сопоставления”***. Математическая школа (Г. Госсен, У. Джевонс, Л. Вальрас) оснастила теорию предельной полезности математическим аппаратом, что для экономической науки нужно считать ее высшим достижением.

Математическая теория переложения итальянской школы (М. Пан-талеоне, Конильяни, Эйнауди) определила основные положения математической теории переложения налогов, В. Твердохлебов (1914) и Ф.А. Меньков (1924) считали, что современную для них теорию переложения разработали итальянские исследователи в 80—90 гг. XIX в. Ее основные постулаты разработал М. Панталеоне. Он дал определение переложения, которое было принято современной ему финансовой наукой и используется исследователями в XX в.: переложение — процесс, с помощью которого плательщик вознаграждает себя полностью или частично за уплату налога. Понимание переложения как процесса имело неоценимое значение для анализа проблем переложения, так как позволило поставить вопрос о тенденциях, о факторах, которые влияют на процесс переложения. М. Панталеоне принадлежит право авторства, определения основных тенденций переложения, которые затем были встроены Э. Селигманом в его теорию переложения.

Понимание переложения как процесса (оно возможно лишь в процессе обмена) позволило М. Панталеоне сформулировать динамический закон переложения, который тесно связан с проблемой влияния налога на цену. Анализ влияния налога на цену М. Панталеоне прослеживает в условиях монополии и свободной конкуренции. Налоги влияют на цену в качестве издержек производства. Монополист теряет, если даже повысит цену под влиянием налога, так как сокращается потребление, и прежнего наиболее выгодного сочетания цены и сбыта ему не добиться, следовательно, и в этом случае налог падает на монополиста и не перелагается. В качестве иллюстрации приведем пример, предложенный В. Твердохлебовым. Собственник знаменитой картины сбывает ежегодно 500 копий по 1 фунту ст.: под влиянием налога и 3 фунта ст. с копии он повышает цену до 5 фунтов, но сбывает всего 20 экземпляров, таким образом его чистый доход падает с 500 до 40 фунтов ст.; налог уплачивается им, а не потребителем, так как и до налога он мог бы установить цену в 5 фунтов ст. и получить 100 фунтов дохода. В этом примере и плательщик теряет, и потребитель - от повышения цены и сокращения потребления. Очевидны невыгодность налога при монополии и необходимость при обложения какого-либо блага его предварительного освобождения от монополии.

***ХейнеП. Экономический образ мышления, М., 1991-е. 140.

Если посмотреть глазами профессионала-современника, то пожалуй, одна из основных заслуг М. Панталеоне состоит в том, что он первый проанализировал и установил функциональную зависимость между налогом и ценой. Это был как раз тот уровень в исследовании этого вопроса, который создал одну из важных предпосылок практического анализа влияния налогов на народное хозяйство и дальнейшего теоретического анализа. Сильной и в то же время слабой стороной теории переложения М. Панталеоне является его трактовка цены. Он признавал роль потребности и спроса в образовании цены, но для него цена определялась прежде всего субъективными факторами, предельной полезностью. Подвергая критике теорию факторов производства Ж.Б. Сэя, М. Панталеоне был на пути к истине, утверждая, что нельзя совершенно отрицать влияние издержек на цену, признавая таким образом влияние на цену объективных факторов производства.

Конильяни (1890) дает анализ влияния налогов на производство, исходящий из теории предельной полезности. Сокращение дохода плательщика повышает субъективную ценность всех благ, а так как производительная деятельность человека продолжается до тех пор, пока тягость труда не превысит полезность его продукта, то повышение оценки последнего ведет к усилению деятельности.

Американская финансовая школа

Значительный вклад в теорию переложения внес профессор Колумбийского университета Э. Селигман, представитель международной финансовой школы***. В 1892 г. он выпустил книгу “Переложение и падение налогов”, которая позже была переиздана дважды (1898, 1910)***.

По мнению М.И. Фридмана, теория переложения Э. Селигмана “не вполне оригинальная, но удачно комбинирует выводы существовавших до того времени теорий переложения”. Основная заслуга Э. Селигмана состоит в том, что он не только дал общий анализ переложения налогов, но и выделил условия, имеющие значение для решения практического вопроса о вероятности переложения того иного налога.

*** Международная финансовая школа возникла на основе теории предельной полезности, ее представители: Э. Сакс (Австрия), Л. Вальрас (Швейцария), У. Джевонс (Англия), Э. Селигман (США).

*** Е. Seligman. The shifting and incidence of taxation, 1892.

Вопрос о переложении - это вопрос о цене: какова степень повышения цены на капитал, труд, предметы потребления в связи с введением налога. Для ответа на вопрос недостаточно учитывать только теорию стоимости. Э. Селигман выявляет, какие конкретные условия влияют на переложение налогов с тем, чтобы установить, в какой мере налог (полностью или частично) входит в цену, как он распределяется между производителем и потребителем, т. е. кто из них в какой степени несет бремя налога. В конечном счете Э. Селигман определяет степень переложимости и с учетом этого предлагает классификацию налогов, которая выполняет важную роль при разработке системы налогов.

Финансовая литература 20—30-х гг. XX в. по сравнению с вкладом науки конца XIX в. не привнесла нового в разработку проблемы переложения, но более емко и четко сформулировала закономерности переложения налогов: виды переложения, размеры, условия переложения, структуру налогов с точки зрения их переложимости. Поэтому целесообразно познакомиться с этими формулировками и аргументацией.

Виды переложения, которые различаются механизмом включения налога в цену. Мы знаем, что наука выделила два вида переложения:

1 ) переложение с продавца на покупателя. Примером может служить любой установленный государством косвенный налог, который уплачивается производителем и затем перелагается на покупателя — потребителя обложенного продукта. В этом случае продавец или производитель включает сумму налога в стоимость продукта и, таким образом, налог фактически падает не на продавца, а на покупателя.

2) переложение с покупателя на продавца, то есть налог, который фактически должен пасть на покупателя, выплачивается продавцом. Хотя этот вид встречается реже, чем первый, все же он имеет место, особенно в тех случаях, когда налог (прямой или косвенный) чрезмерно высок. Этот вид переложения часто встречался в период экономических кризисов и касался косвенных налогов. Допустим, что в стране введен высокий налог на напитки. Потребление их вследствие этого значительно уменьшилось. В свою очередь из-за уменьшения спроса конкуренция производителей или продавцов напитков приведет к понижению цены этого продукта, и при некоторой интенсивности кризиса, понижение это может дойти до такой степени, что увеличение налога минует потребителей и полностью упадет на производителей напитков. Или другой пример: в стране введен высокий земельный налог и в связи с некоторыми условиями рынка, например, в связи с конкуренцией иностранных поставщиков зерна, налог не может быть переложен на покупателей продуктов земледелия и является вычетом из земельной ренты. Тогда необходимым следствием введения такого налога будет уменьшение в соответствующем размере дохода с земли, а отсюда и снижение цены земли на всю капиталитизированную сумму налога, и при продаже земли покупатель, уплатив эту уменьшенную цену за нее, освободится от уплаты установленного налога и переложит его на продавца или погасит его.

По размерам переложение (как в первом, так и во втором случае) может быть полным или частичным: а) переложение известной доли налога; при налоге на напитки, например, в случае кризиса на производителя (продавца) может быть переложена лишь известная доля налога, который должен был бы падать на потребителей, и б) переложение всего налога. В приведенном примере земельный налог всей своей тяжестью падает на первых продавцов. А. Шеффле назвал этот вид переложения погашением или амортизацией налога.

Покажем на примере, что такое амортизация налога, так как это понятие нам еще встретится***.

Амортизация налога есть такой процесс, посредством которого плательщик перестает уплачивать налог. Она происходит путем уменьшения ценности обложенного объекта. Например, вводится налог на землю. Землевладелец хочет продать свой участок, но покупатель, не желая платить налог, капитализирует его и уменьшает на капитализированную сумму налога покупную сумму за землю. Положим, продавец хочет продать участок за 15 тыс. руб., налог на который введен в сумме 100 руб. в год. Покупатель считает так: сумма в 100 руб., если считать ее годовым процентом с капитала, должна при среднем рыночном проценте, равным 5, соответствовать капиталу в 2 тыс. руб. На эту величину и должна быть уменьшена продажная цена земли, чтобы покупатель в действительности освободился от платежа налог. Все дело в том, сможет ли покупатель убедить продавца уступить ему землю вместо 15 тыс. руб. за 13 тыс. руб. Если это ему удастся, то налог в капитализированном виде упадет на продавца, а покупатель окажется свободным от налога. Правда, формально он будет платить налог и дальше, но экономически этого платежа не будет, так как эти 100 руб. будут экономией за недоплаченную сумму в 2 тыс. руб. Такая же амортизация возможна с ценными бумагами, облагаемыми биржевым налогом, если капитализированный налог может быть вычтен из продажной цены бумаги.

Условия переложения. В финансовой литературе выделены четыре случая переложения. Первый случай - уклонение от налога. Переложение налога не следует смешивать с уклонением от налога и с амортизацией, или погашением налога. Уклонение от налога бывает легальным и нелегальным. К легальным, законным относится тот случай, когда потребитель с введением акциза на предмет его потребления или с повышением этого акциза перестает покупать этот предмет или покупает его в меньшем количестве. Сюда же относятся и те случаи, когда производитель, обложенный акцизом по средней величине выхода производимого продукта, повышает производительность и начинает получать больший выход продукта, продолжая платить прежний акциз. Незаконны те случаи уклонения от налогов, когда плательщик скрывает объект, подлежащий обложению, например, тайно провозит товар через границу, чтобы не платить таможенный налог, показывает доход меньше действительного, чтобы платить меньший подоходный налог и т. п.

*** Амортизация и капитализация налогов связаны с объектами длительного пользования землей и другой недвижимостью.

С легальными уклонениями государство может бороться только финансовыми способами: при сокращении потребления обложенного товара — понижать акциз: при повышении техники подакцизного производства — ввести обложение готового продукта. С нелегальными способами уклонения можно бороться только усовершенствованием финансового аппарата, который должен быть способным вскрывать все случаи обмана со стороны плательщиков.

Серьезный труд И.X. Озерова “Основы финансовой науки” оживляется рассказом о том, какие хитроумные формы использовались для уклонения от налогов. “В лондонском таможенном музее стоит глыба мраморная, но это не мрамор, она сделана из мастики, сделана очень искусно, внутри нее беспошлинно перевозились сигары. Вот вязанка дров, перетянутая веревкой, которая служила для переправки спирта через границу: каждое полено представляет из себя внутри металлический сосуд, удивительно похожий на простое полено и т. д. Сколько ума и изобретательности было потрачено на то, чтобы уклониться от уплаты налога. Дорогие материи и кружева наматываются на собак, которые потом зашиваются в другую шкуру, и в таком виде переправляют их через границу. В селениях, которые исключительно живут контрабандой, даже дома устраиваются особым образом: чердаки домов целого квартала соединяются между собой, чтобы при какой-нибудь опасности можно было переправить контрабанду по чердакам с одного конца селения на другой***.

Второй случай — амортизация (или погашение), поглощение и капитализация налога. Здесь выделено три варианта: 1) налог вызывает уменьшение ценности облагаемого предмета — амортизация налога, 2) налог может быть поглощен уменьшением ценности предмета — поглощение налога, 3) ценность предмета увеличена благодаря уменьшению налога - капитализация налога. Благодаря явлениям амортизации, поглощения и капитализации при известных условиях увеличение налога ведет к частичной конфискации имущества налогоплательщика. Наоборот, уменьшение налога может вызвать ничем не заслуженное увеличение богатства.

*** Озеров И.X. Основы финансовой науки. Рига, 1923, с. 256.

Третий случай - лицо, обязанное уплачивать налог по закону, фактически несет бремя налога, т. е. является не только плательщиком налога, но и носителем налога. Здесь нет переложения.

Увеличение налога может побудить производителя добиться уменьшения затрат (например, используя новые приемы и технические усовершенствования в производстве) и за счет этого покрыть налог. Э. Селигман предложил назвать этот процесс трансформацией налога.

Четвертый случай - когда плательщик, законно обложенный налогом перекладывает тяжесть налога на другого. Если последнему также удастся переложить налог на третье лицо, то он является лишь плательщиком-посредником. Если же он окончательно несет тяжесть налога, тогда он — носитель налога. Вспомним, что переложение совершается в процессе обмена. Обмен — экономическая борьба, в которой плательщик налога старается переложить налог на другое лицо, вступающее с ним в сделки. Во время обмена экономически наиболее сильный переложит налог на более слабого.

Следовательно, переложение зависит от экономической силы и слабости сторон. При обмене эти сравнительные сила и слабость определяются многими условиями. Для ясности эти условия целесообразно распределить на две группы: одни, имеют отношение к облагаемому предмету, другие — к самому налогу. По отношению к облагаемому предмету главными условиями, от которых зависит в процессе переложения сравнительная сила плательщика налога, будут следующие: 1) подчинение облагаемого предмета свободной конкуренции или монополии, 2) наличие или отсутствие эластичности спроса и предложения, 3) степень мобильности (подвижности или иммобильности облагаемого предмета).

1) Если налогоплательщик монополист, то переложить налог ему значительно труднее, чем при свободной конкуренции, так как монополист обычно устанавливает максимальные цены без отношения к налогу. При попытке переложить налог монополист встречается с риском уменьшения спроса. Поэтому монополисту приходится принимать налог на свою прибыль, которая и за вычетом налога обычно дает ему достаточную выгоду. При режиме свободной конкуренции цены приближаются к издержкам производства, налог может войти в сумму этих издержек. Несмотря на увеличение цены, в связи с ростом налога потребление не уменьшается (например, предметы первой необходимости) и налог перелагается на потребителя. При обложении предметов не первой необходимости (средней роскоши) переложение более трудно, так как в этом случае возможно сокращение потребления.

2) При эластичном спросе переложить налог очень трудно, а при неэластичном — значительное легче. Если спрос на известный продукт легко может быть заменен спросом на другой продукт, то потребитель уклоняется от переложения. Поэтому легко перелагаются налоги на предметы первой необходимости и трудно — на предметы средней роскоши, при повышении цен на которые потребитель сокращает спрос на них. Легко перелагаются налоги на предметы роскоши, так как очень состоятельные лица не откажутся, несмотря на налог, от их потребления.

3) Чем более облагаемый предмет иммобилен, тем труднее переложение налога, и наоборот, чем большей мобильностью (подвижностью) обладает облагаемый предмет, тем легче налог может быть переложен. Например, владельцу недвижимого имущества труднее перебросить налог, чем владельцу движимого имущества, в особенности денежных ценностей.

Переложение налога зависит также от характеристики самого налога, является ли он односторонним, или всеобщим. Односторонний налог перелагается легко, а всеобщий переложить труднее, так как в этом случае налогоплательщику некуда перенести свой капитал. Например, подомовый налог будет легче переложим, если другие виды имущества свободны от обложения. В этом случае капиталисты прекращают помещение капитала в строительство и помещают их в другие отрасли. Если же обложение имеет более общий характер, другие виды имущества обложены более или менее равномерно, в этом случае нет основания прекращать помещение капитала в строительство и переложение налога на квартиранта становится более трудным.

Сама форма налога часто обусловливает направление переложения. Предположим, что специальным налогом обложены доходы банков. Если налог взимается с прибыли банков, то переложение может быть на клиентов (увеличение учетного процента, увеличение комиссионного процента и т. д.), если налог взимается с дивиденда каждой акции, то может иметь место амортизация налога, уменьшение ценности акций.

И последнее (по Селигману) условие переложения: чем легче налог, тем меньше возможность его переложения. Налогоплательщик легко с ним мирится, отказывается от труда и риска бороться за его переложение. Чем выше прогрессия, тем труднее перелагается налог. Установленные условия переложения позволили рекомендовать финансовой практике облагать те источники***, о которых можно с уверенностью сказать, что налог остается на них.

С учетом условий переложения предложим анализ каждого налога с точки зрения его переложимости, степень которой определяет внутренняя конструкция налога. Проиллюстрируем условия переложения поземельного налога по Э. Селигману. Указанный налог по закону платит земельный собственник, но кто его будет платить в действительности, это зависит от построения налога, от способов его взимания. Возьмем какую-нибудь западно-европейскую страну, где существует частная собственность на землю. Собственник земли сможет переложить земельный налог на потребителей хлеба путем повышения его цены только в том случае, если этим налогом будут обложены все без исключения земли, в том числе и самые плохие. Здесь будет действовать закон поземельной ренты, которая образуется, как известно, на участках лучшего качества или более близких к рынку. На самых плохих участках ренты не образуется. Цена же на хлеб определяется расходами труда и капитала на наихудших участках, требующих наибольшей затраты труда и капитала. Если будут обложены налогом и эти худшие участки, то их владельцы смогут включить налога издержки производства и поднять цену на хлеб со своих участков, и соответственно поднимется цена хлеба и со всех остальных участков. При таком построении налога он окажется переложенным на потребителей хлеба. Если же налог будет построен, как налог на ренту, т. е. будет взиматься только с участков лучшего качества и более выгодного месторасположения, а с худших участков не будет взиматься, тогда этот налог не может быть включен в издержки производства хлеба и потому не может быть переложен на потребителей.

*** Напомним, что источником налогов является тот материальный фонд, из которого выплачивается налог.

Условия переложения налогов позволили финансовой науке классифицировать налоги по их переложимости, чтобы финансовая практика могла управлять процессом переложения и облегчить задачу исчисления реальной тяжести налогообложения. Д. Боголепов дает следующую классификацию налогов: “В настоящее время непереложимыми считаются следующие налоги: налог на ренту, подоходный налог, налог на предметы монопольного характера и налог с наследств. Налог на ренту является непереложимым, так как рента не входит в цену продукта и, следовательно, взимание этого налога не может быть компенсировано посредством повышения цены и переложено на покупателей хлеба или других продуктов земли.

Подоходный налог считается непереложимым, или наименее переложимым, так как он (так обычно предполагается) точно учитывает все доходы отдельного лица, следовательно, если это лицо переложит налог на других лиц, то его доход возрастет, и это будет немедленно учтено при следующем взимании налога. Налог на монополии не может быть переложен, так как монополист и без того уже берет наивысшие, при данных условиях, цены на свои товары. Всякое повышение этих цен должно отразиться на уменьшении сбыта, и, следовательно, монополисту приходится брать налог на себя. Налог с наследства является непереложимым в виду самого характера взимания этого налога: налог взимается обычно с наследственной массы, и переложить его совершенно не на кого”***.

*** Боголепов Д. Краткий курс финансовой науки, Изд. “Пролетарий”, 1929,

У Ф.А. Менькопа группа непереложимых налогов предстанлена шире: “Переложение налогов может явиться только в результате обмена. Из этого следует, что раз нет меновой сделки, нет и переложения. Поэтому переложение не имеет места при подушной подати, при обложении некоторых видов заработной платы (чиновников, лиц свободных профессий), при налогах на потребление, взимаемых путем фискальных монополий (монополия табачная, спичечная, винная и т. д.) при налоге на наследство, налоге на прирост ценности имущества, взимаемом при отчуждении, при некоторых налогах на роскошь (автомобили, выездные лошади для собственного потребления, домашнюю прислугу, биллиарды, пианино у частных лиц и т. д.). На кого в указанных случаях плательщик налога может переложить его? Обычно не перелагаются и прогрессивные налоги, например, лично-подоходный налог”***.

Есть некоторый разброс мнений по структуре налогов с точки зрения их переложимости, но ясно одно, что государство получило научные рекомендации при проведении налоговых реформ. Наглядный пример — повсеместное введение прогрессивно-подоходного налога, непереложимость которого была использована в целях более равномерного распределения налогового бремени.

Степень компетентности государства в вопросах переложения была отражена в финансовой литературе, которая выделяла два типа переложения: “Предусмотренное государством и не предусмотренное государством. В первом типе государство вперед знает, что налог, который оно возлагает на таких-то лиц, будет ими переложен на других. С этим расчетом оно и вводит налог. Таково положение дела с косвенными налогами. По техническим соображениям, государству удобнее взыскивать налог на сахар, табак, спички не с конечного потребителя, которого оно намерено обложить, но которого оно не может настигнуть в момент потребления, а с производителей, число которых сравнительно невелико и потому легко контролируемо и легко обложимо.

Но бывают случаи, когда переложение оказывается неожиданным для государства и противным его намерениям. Например, в Германии под влиянием воплей мелких торговцев о том, что они не могут выдержать конкуренции с универсальными магазинами (огромными розничными магазинами крупно-капиталистического типа с массой отделений и дешевыми ценами), правительство ввело специальный налог на эти магазины в размере 2% с оборота. Налог преследовал не фискальные, асоциальные цели, был установлен в защиту средних и мелких магазинов, уничтожаемых конкуренцией торговых гигантов. На вид скромный 2%-ый налог с оборота равнялся 20-25% с прибыли. Благодаря процессу переложения, налог упал на тех самых мелких и средних торговцев, в защиту и в интересах которых он был введен. Немедленно за введением налог универсальные магазины обратились с требованием ко всем своим поставщикам и фабрикантам о понижении цен на 2% (т.е. на размер налога); последние вынуждены были подчиниться этому требованию своих крупных заказчиков, но в свою очередь, не желая нести сами налог, переложили его на плечи других своих заказчиков — мелких и средних торговцев, повысив цены за отпускаемые последним товары. Произошло переложение, совершенно неожиданное, как для правительства, так и для самих жалобщиков”***.

*** Меньков Ф.А. Основные начала финансовой науки, М., 1924, с. 82.

Теория переложения и современность. Несмотря на достигнутые результаты, финансовая наука и в 20-е годы XX в. считала, что “теория переложения ждет своего творца”. На это были причины теоретического и социально-экономического характера. Первая причина состоит в том, что исследователи или не были знакомы с теорией цены А. Маршалла или не брали ее в расчет. Игнорирование или незнание теории цены А. Маршалла, значение которой было позднее оценено как “маршаллианская революция”, превратилось в сдерживающий фактор при исследовании проблем переложения. Обращение А. Маршалла к обоснованию теории цены означало принципиальный поворот западной экономической теории к исследованию реальных закономерностей хозяйственного механизма рыночной экономики, поворот в котором нуждалась финансовая наука как наука тесно связанная с практикой.

А. Маршалл создал развернутую теорию цены, разорвав непосредственную связь стоимости с ценой, о которой писали его предшественники, сторонники трудовой и нетрудовой теории стоимости и цены. Он проанализировал, как формируются цены на отдельных рынках под влиянием спроса и предложения, по его мнению, равноценных факторов, влияющих на цену. Теории факторов производства и предельной полезности А. Маршалл синтезировал в одну теорию. Идеи теории факторов производства были использованы для объяснения закономерностей формирования предложения, теории предельной полезности — закономерностей формирования спроса. Был установлен механизм воздействия соотношения спроса и предложения на цены товаров.

Уравновешенные конкуренцией спрос и предложение рождают цену равновесия, одинаково выгодную как производителю, так и потребителю. Новый подход к пониманию издержек производства позволил А. Маршаллу более четко выявить огромную роль, которую они играют в определении стоимости. Как однажды заметил А. Маршалл, классики правомерно руководствовались своей интуицией, когда подчеркивали преобладание фактора предложения над фактором спроса. Были реабилитированы старые экономисты в большой степени недооцененные У. Джевонсом, Э. Бем-Баверком и другими неоклассиками 70-х - 80-х гг. XIX в.

*** Цит. по Меньшову Ф.А. и Соболеву М.Н.

Если говорить и целом о значении труда А.Маршалла “Принципы экономической науки” (1890) для экономической науки, то с появлением этой работы возникла “новая политическая экономия”. Газета “Манчестер Гардиан” писала, что труд А. Маршалла “сделал почти все другие концепции этой науки отжившими или устаревшими”. Можно себе представить, какие горизонты открывала “новая политическая экономия” для финансовой науки, зная историю этих двух наук.

Так почему же исследователи — современники А. Маршалла не смогли воспользоваться его открытиями? Д.М. Кейнс так ответил на этот вопрос: “Тот факт, что результаты научного труда Маршалла доходили до внешнего мира капля за каплей и в полном объеме становились доступными только в ограниченном кругу, в большей мере лишил его мировой славы, которая в противном случае, ему принадлежала бы; этот факт быть может даже затормозил процесс развития экономической науки”***.

Говоря о явлении А. Маршалла в экономической науке, надо сказать, почему это стало возможно. Сам А. Маршалл в предисловии к первому изданию “принципов” писал, что “следуя учению Курно, я стал придавать большое значение тому факту, что спрос на вещь представляет собой постоянную функцию, причем “предельный” прирост спроса в условиях устойчивого равновесия уравновешивается соответствующим приростом стоимости производства этой вещи. В этом плане нелегко получить четкую картину непрерывности, не прибегая к помощи математических символов и графиков”. И уже в предисловии к восьмому изданию в 1920 г. А. Маршалл говорите своем методе как о перспективе для экономической науки: “В нашем новом анализе предпринимается попытка постепенно и в порядке эксперимента ввести в политическую экономию те методы науки о малых приращениях (обычно называемой дифференциальным исчислением), которым человек прямо или косвенно обязан преобладающей долей своего господства над материальной природой, приобретенного им в последнее время. Не пройдет и жизнь одного поколения, как решающая роль этого метода в ограниченной, но важной области экономических исследований, перестанет оспариваться”*** И он оказался прав, но об этом чуть позже.

Второй причиной, тормозившей разработку теории переложения была ее относительная невостребованность. Упомянутый труд Майера (1884) не был оценен финансовой наукой. В 90-х годах, как пишет В. Твердохлебов, К. Виксель “справедливо жалуется на недостаток внимания к вопросу о переложении в исторической литературе”. Неактуальность проблем переложения объясняется социально-экономическими причинами. Не было острой необходимости и потребности прежде всего у государства, тем более, что 20-е годы XX в. отмечены как годы стабилизации мировой экономики. Теория переложения получила толчок к дальнейшему развитию только после Великой депрессии 1929—33 гг. с момента внедрения кейнсианских методов регулирования экономики, когда налоги были встроены в систему макроэкономических показателей и использованы в качестве инструмента конъюнктурного (краткосрочного) регулирования экономики. Идея “эффективного спроса” Д.М. Кейнса позволила связать налоги с движением основных макроэкономических показателей: национального дохода, фондов накопления и потребления и т. д. Агрегированность налогов означала их новое качество, что потребовало определения оптимального уровня налогов и анализа их воздействия на сбалансированность в частном секторе.

*** Избиографии А. Маршалла (1842-1924), цит. по А. Маршаллу “Принципы экономической науки”, ч. 1., М., 1993, с. 20. *** Там же, с. 55.

Американская экономическая и финансовая школа 2-й половины XX в. сделала необходимые разработки, чтобы определить конечное бремя налогообложения. Надо сказать прежде всего о П.Самуэльсоне, лауреате Нобелевской премии (1970), который внес окончательную ясность в вопрос об использовании математических методов в экономической теории. Вернемся к А. Маршаллу, который начав с создания новых методов графического анализа, закончил тем, что сам в существенной мере их отверг. Когда появились на свет его “Принципы экономической науки”, то диаграммы и графики были отправлены в сноски или в рамки краткого “Приложения”. В 1881 г. в рецензии на труд Ф. Эджуорта “Математическая физика” он, в частности, писал: “Интересно будет посмотреть, как ему удастся не допустить, чтобы математика не отвлекала его в сторону и не помешала разглядеть реальные проблемы экономической науки”***.

Заслуга П. Самуэльсона состоит в том, что он поставил экономическую науку на прочную математическую основу, провозгласив, что язык математики является единственно возможным для изложения положений современной экономической теории. В 50-60-е гг. основные положения и методы экономического анализа П. Самуэльсона получили широкое распространение и признание. Они были использованы финансовой наукой, прежде всего американской, в частности Р. Масгрейвом для анализа переложения, который получил высокую оценку П. Самуэльсона***.

Лауреат Нобелевской премии М. Фридман (1975) в области методологии считается продолжателем традиций А. Маршалла, рассматривавшего экономическую теорию “в качестве инструмента для раскрытия конкретной истины”. Важнейшим методологическим принципом М. Фридмана явилась эмпирическая проверкалюбых теоретических постулатоп. Он выступает против любой экономической теории, положения или прогнозы которой не поддаются эмпирической проверке. Этот принцип М. Фридмана был использован финансовой наукой для более точного обоснования своих положений, что имеет значение, учитывая ее тесную связь с финансовой практикой.

*** Цит. по: Маршалл А. “Принципы экономической науки, М., 1993, с. 21.

*** Самуэльсон П. Экономика, т. 1, 1992, с. 163.

В изложении К.Р. Макконнелла - С.Л. Брю рассмотрим решение проблемы переложения налогов, чтобы показать преемственность и результаты, которые были достигнуты финансовой наукой в кейнсианский и посткейнсианский периоды. “Налоги не всегда исходят из тех источников, которые подлежат налогообложению. Некоторые налоги могут быть переложены. По этой причине необходимо точно определить сферу возможного переложения основных видов налогов и выявить конечные пункты, куда налоги перемещаются”***.

Возможность переложения личного подоходного налога незначительна. Но здесь могут быть исключения. Сфера действия налога на прибыль корпораций гораздо менее определенна. Существуют две точки зрения на проблему переложения. Первая состоит в том, что налог на прибыль непереложим и владельцы акций компаний вынуждены нести тяжесть налогообложения в форме более низких дивидендов или меньшей суммы нераспределенной прибыли. Вторая — в том, что часть налога на прибыль корпорации может быть переложена на потребителей через более высокие цены. Макконнелл и Брю придерживаются мнения, что обе ситуации возможны, тяжесть налогообложения может быть благополучно разделена между владельцами акций, клиентами фирмы и поставщиками ресурсов.

Налог с продаж и акцизный налог. Существуют некоторые различия п характере переложения налогов с продаж и акцизных налогов. Поскольку налог с продаж охватывает более широкий диапазон продукции, чем акцизы, у потребителей есть весьма незначительный шанс противостоять росту цен, связанному с этим налогом, путем переориентации своих расходов в сторону не облагаемых налогом товаров с более низким уровнем цен.

Акцизным налогом облагается относительно небольшой перечень товаров и здесь у потребителей гораздо больше возможностей противостоять росту цен, обусловленных налогом. Но практически во многих случаях умеренное повышение цен не оказывает отрицательного воздействия на объем продаж. Это касается акцизов на бензин, сигареты, алкогольные напитки, которые дают в США 60% доходов федерального бюджета. Основная масса налогов с продаж и акцизы обычно перекладывается на потребителей через повышение цен.

*** Макконнелл К.Р. - Брю С.Л.. Экономикс, т. 1, 1992, с. 126.

Что касается поимущественных налогов, то бремя большей их части ложится на владельцев имущества, так как налоги не на кого переложить***.

Авторы расширяют проведенное исследование по переложению налогов с учетом предложения и спроса. Более конкретно это звучит так: “как распределяется бремя акцизного сбора, или налога с продаж, в зависимости от эластичности спроса и предложения”. Используя понятие предложения и спроса, а также эластичности можно определить, кто платит налог с оборота, или акцизный налог. В случае введения акцизного налога потребители и производители делят налоговое бремя поровну: производители переносят половину налога на потребителей в виде более высокой цены, а вторую половину налогового бремени несут сами. Существуют два правила распределения налогового бремени в зависимости от колебаний эластичности. Первое правило: чем менее эластичен спрос на товар, тем большая часть налога ложится на плечи потребителей при условии, что предложение является постоянным. Второе правило: чем менее эластично предложение, тем большую часть налога платят производители при условии, что спрос является постоянным.

Избыточное бремя акцизного налога — это для общества потеря чистой выручки, потому что потребление и производство облагаемого налогом товара падают ниже их оптимальных уровней. Избыточное бремя = общее бремя — налоговые поступления. При прочих равных условиях, чем больше эластичность предложения и спроса, тем больше избыточное бремя данного налога. Два налога, дающие одинаковые поступления, не обязательно влекут за собой одинаковое общее налоговое бремя. Этот факт затрудняет работу правительства при определении наилучшего способа налогообложения. Правительство должно принимать во внимание избыточное налоговое бремя при разработке оптимальной системы налогообложения***.

В заключение можно сказать, что налоговые системы в западных странах строятся таким образом, чтобы процесс был управляемым и была возможность осуществить принцип равномерности в налогообложении.

*** Макконнелл К.P.—Брю С.Л..Экономикс, т. I.e. 126-127.

*** Макконнелл К.Р. - Брю С.Л., Экономикс, т. 2, с. 206-209.

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел Экономика и менеджмент