Юдин А. Русская народная культура. Годичный круг и круг жизни

ОГЛАВЛЕНИЕ

Образ времени

Мы уже говорили о том, что новое далеко не всегда оказывается в силах отменить или уничтожить старое. Более того, как писал академик Н.И. Толстой, "особенностью славянской народной духовной культуры вообще и славянского язычества в частности, во многом отличающей их свойства от свойств культуры материальной, является способность духовной культуры эволюционировать и обогащаться по принципу сюжета русской народной сказки: "Терем-теремок! Кто в тереме живет?" - то есть развиваться и пополняться новым, не отказываясь от старого. Новое вытесняет старое лишь частично, фрагментарно, сосуществует с ним, прибавляется к нему, дополняет его". Именно эта особенность делает таким интересным изучение духовной культуры восточных славян: рядом с новообразованиями и заимствованиями часто продолжает жить незапамятная древность.

Рассмотрим некоторые следы этой древности, сохранившиеся в повседневном быту, каждодневной жизни русского народа еще в XIX - начале XX в. Вспомним сперва, что традиционная славянская культура была земледельческой по характеру. Древнее индоевропейское кочевое прошлое было прочно забыто. Коневодство, правда, сохранилось, но на коне славянский воин держался обычно нетвердо, предпочитая сражаться пешим. Тысячелетия оседлости еще теснее связали весь строй и уклад жизни с природными ритмами и хозяйственными работами. Последние регулярно повторялись из года в год, закрепляя вводимую сезонными земными и небесными изменениями естественную меру течения времени. Основной его ячейкой по-прежнему оставался годичный крут, составляемый подциклами лунного календаря (месяцами), разделенный на секторы сезонов и явившийся прообразом представлений о значительно большей циклической временной единице, завершающейся разрушением и возрождением мира (в связи с ней, кстати, во многих традициях, например, индийской, зафиксированы сведения о существовании времени богов, отличного от времени людей: один день бога может равняться земным тысячелетиям; так, между прочим, истолковывают и ветхозаветное сотворение мира Богом за Шесть дней).

Общим для традиционных культур представлением является, как мы говорили, разнокачественностъ, неоднородность времени в рамках циклов. Различна сакральность каждого момента времени, а соответственно - его ценность и важность для человека. Прежде всего это касается соотношения будней и праздников ( последние могли занимать до трети всего года). Праздничное время предполагает особую активизацию всех связей повседневности со сферой сакрального, потустороннего, с "иным миром". В этом времени происходит строго соответствующий ему праздничный ритуал, который упорядочивает взаимоотношения миров, вовлекает всех членов коллектива в сакральную сферу и является, по сути, орудием их духовного действия в ней, совместного влияния коллектива на состояние "того", а в итоге - и этого света.

Праздники были противопоставлены будням, причем и сами будние дни, как уже говорилось ранее, мыслились неравноценными: среди них выделялись особо противостоящие праздничным "несчастные", "неблагоприятные" дни. Праздники, впрочем, отнюдь не считались "лучшим" чем будни, временем, скорее напротив. Это, например, неблагоприятное время для зачатия детей, свадеб, крестин, вечеринок, а счастливое - для смерти. Умершие на большие праздники отправлялись, по поверью, прямо в рай. Состояние полной праздности с обязательной едой, питьем, хождением в гости, по сути, имитировало пребывание в "мире ином" (где все живут так), состояние смерти, "прививкой" которой человеческому коллективу и является праздник в традиционном обществе.

"Неблагоприятными" могли быть даже отдельные отрезки времени внутри суток (речь идет не только об очевидном противопоставлении дня и ночи, но и о "добрых" и "недобрых часах"; например, по народным представлениям, в сутках есть моменты времени, когда тут же исполняется любое произнесенное пожелание, потому никого нельзя проклинать: скажешь "чтоб ты провалился!", а он и провалится...). Нужно заметить, что и для современного человека внутреннее психологическое время глубоко неоднородно: все знают, что бывают минуты, которые тянутся, как часы, и часы, пролетающие, словно минуты. Но эти представления субъективны, на уровне же массовых представлений время оказывается для нас равномерным, прямолинейным и бесконечным, как бы усредняющим субъективные колебания. Для традиционного человека, как мы уже говорили, время преимущественно циклично и неравномерно.

Интересно, что все циклы мифологического времени: день, месяц, год, эпоха - воспроизводят, моделируют друг друга, построены по одному принципу, как и все миры пространства. Строение дня в народной традиции так же связано со строением века, как микрокосма ("малого космоса": человеческого тела, дома) - с макрокосмом (большим миром). День и год членятся на аналогичные отрезки, разделенные кульминационными точками. Так, между собой связаны темное время суток, холодное время года (осень - зима) и женское начало, соответственно - светлое время, теплый сезон и мужское начало; полночь, утренняя заря, полдень и вечерняя заря аналогичны равноденствиям и солнцестояниям; наконец, течение дня и года, как и смена фаз Луны, соотносилось со сменой человеческих возрастов: молодость, зрелость, старость (ср. месяц-молодик и т.п.). Светлое время суток отождествлялось с бодрствованием, жизнью, началом мира, а темное - со сном, смертью, концом.