Маньковская Н.Б. "Париж со змеями" (Введение в эстетику постмодернизма)

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПОСТСТРУКТУРAЛИЗМ, ПОСТФРЕЙДИЗМ, ПОСТМОДЕРНИЗМ

Структура желания

Постфрейдистские концепции
искусства Ж. Лакана, Ж. Делёза,
Ф. Гаттари, Ж.-Ф. Лиотара, М. Серра,
Ю. Кристевой, М. Плейне, Ж.-Л. Бодри
были не просто восприняты
постмодернистской эстетикой, но
именно в ее силовом поле доказали
свою жизнеспособность. Творчески,
критически переосмыслив эстетический
опыт основных неофрейдистских школ
XX века - аналитической психологии
К. Юнга, индивидуальной психологии
А. Адлера, сексуально-экономической
психологии В. Райха, культурно-
философской психопатологии К. Хорни,
гуманистического психоанализа
Э. Фромма, экзистенциального
психоанализа Г. Марселя, Ж.-
П. Сартра, А. Камю, "нового левого"
психоанализа Г. Маркузе,
эгопсихологии Г. Гартмана,
Д. Раппопорта, Ф. Александера и
других, психоисторической эгопсихо-
логии Э. Эриксона, дидактического

62

психоанализа С. Нашта,
психоаналитической психологии
Д. Лагаша, психоаналитических
подходов в персонализме Э. Мунье30,
постфрейдисты сосредоточились на
изучении разных уровней и сфер
проявления структуры и языка
бессознательного в искусстве.
Являясь оригинальными мыслителями,
ведущие французские постфрейдисты
стремятся к созданию собственных
философско-эстетических школ.
Наиболее влиятельная и весомая среди
них - школа структурного психоанализа
Ж. Лакана, давшего новую жизнь фрей-
довской традиции макроструктурного
психоанализа и сартровской линии
исследования бессознательного и во-
ображаемого в художественном
творчестве. На этой основе Лакан
____________________
30 См., например: Бассин Ф.В. О
современном кризисе психоанализа.
Вступ. ст. в кн. Шерток Л.
Непознанное в психике чело-
века. М., 1982; Вдовина И.С.
Эстетика французского персона-
лизма. М., 1981; Левчук Л.Т.
Психоанализ и художественное
творчество (Критический анализ).
Киев, 1980; Попова Н.Ф. Французский
постфрейдизм. Критический
анализ. М., 1986.

63

создает концепцию
транспсихологического символического
субъекта языка и бессознательного же-
лания.
Широкий диапазон отличает
посфрейдистские работы Ж. Делёза и
Ф. Гаттари. Структуралистский взгляд
на эстетику как точную науку,
побуждающую выявлять графичность
художественных структур, сочетается в
их творчестве с попыткой замены
психоанализа шизоанализом, поиском
универсальных механизмов функци-
онирования искусства. В
художественном шизоанализе Делеза и
Гаттари субъект бессознательного
желающего производства реализует себя
в ризоматике и картографии
постмодернистского искусства.
В центре внимания Ж.-Ф. Лиотара -
специфика постмодернистской ситуации
в эстетике и науке. Сравнительный
анализ парадигм постнеклассического
знания и нетрадиционной философии
искусства приводит его к обобщающим
выводам о соотношении модернистской и
постмодернистской культур. Именно
Лиотару принадлежит приоритет в
распространении полемики о по-
стмодерне на философскую сферу, что
во многом способствовало обретению
постмодернизмом статуса философского
понятия в 80-е годы. Цели же его

64

"аффирмативной либидозной
экономической эстетики" носят более
локальный характер. Разрабатываемый
Лиотаром прикладной психоанализ
искусства направлен на создание
концепции художественного творчества
как универсального трансформатора
либидозной энергии.
Литературоцентризмом отличается
методологический подход Ю. Кристевой,
стремящейся сочетать психоанализ с
витгенштейнианством и неотомизмом.
Таким образом, создателей
постфрейдистской эстетики объединяет,
прежде всего, поиск бессознательных
психических структур, лежащих в
основе языка искусства. Однако
направление это лишено целостности,
внутренне противоречиво и даже
конфликтно, что во многом связано с
генезисом постфрейдизма.
Появление постфрейдизма в эстетике
связано с рядом теоретических
предпосылок. "Местом встречи" пси-
хоанализа и структурализма в 60-
х годах явилась проблема
бессознательного. Встреча эта не была
бесконфликтной. Взаимное тяготение и
отталкивание психоанализа и
структурализма определялось самой
логикой развития этих течений. Так,
ведущие французские структуралисты -
К. Леви-Стросс, М. Фуко, Р. Барт из-

65

начально исходили из неосознаваемого
характера глубинных структур,
предопределяющих развитие языка,
искусства, науки, религии, культуры,
истории, человека и общества в целом
как определенных систем знаков.
Фрейдизм в эстетике привлекал их
своими рационалистическими моментами,
позволяющими осознанную расшифровку
знаков, декодирование бессознательной
языковой символики. Стремясь развить
и усилить рационалистическую
трактовку бессознательного, классики
французского структурализма
критиковали Фрейда и его
последователей за пансексуализм.
Место фрейдовского "либидо" заняли в
их эстетике понятия означаемого и
означающего. Именно эти ключевые
структуралистские понятия позволили,
по их мнению, осуществить то, что не
удалось Фрейду - выявить общечелове-
ческие бессознательные структуры всех
видов жизнедеятельности - "ментальные
структуры" (Леви-Стросс), "эпистемы"
(Фуко), "письмо" (Барт). Следует
отметить, что именно такой подход
предопределил в 70 - 80-е годы
переход Р. Барта и М. Фуко с
классических структуралистских на
постструктуралистские позиции, от-
крывшие постмодернистский период их
творчества.

66

Со своей стороны, таких
психоаналитиков, как Ж. Лакан, Ж.-
Ф. Лиотар, Ж. Делёз, Ф. Гаттари,
Ю. Кристева, М. Плейне, Ж.-Л. Бодри
привлекло стремление структуралистов
использовать точные методы ис-
следования, в том числе и
неосознаваемой психической
деятельности. Вместе с тем выявились
и дискуссионные проблемы, касающиеся,
в первую очередь, "теоретического
антигуманизма" структурализма, при-
мата текста над контекстом.
При анализе генезиса
постфрейдистской эстетики следует
также учитывать, что рассматриваемый
период характеризовался тенденциями
плюрализации эстетического знания.
Усилились процессы его дифференциации
и интеграции, что привело, с одной
стороны, к абсолютизации отдельных
частных методов и методик, а с другой
- к их свободному эклектическому
сочетанию. Именно в таком контексте
осуществилось сращение психоанализа и
структурализма.
Существенное значение имеет и тот
социально-исторический общекультурный
фон, на котором происходили попытки
объединения структуралистских и пси-
хоаналитических подходов -
студенческие волнения, бум молодежной
контркультуры, обострение интереса к

67

проблемам раскрепощения личности, ее
освобождения от общественных табу, в
том числе сексуальных и лингви-
стических.
Постфрейдистские концепции не
являются, разумеется, простым
эклектическим сочетанием взглядов ве-
дущих французских эстетиков
предшествующего периода. Им
свойственны новые черты, связанные не
только с внутриэстетическими
процессами, но и с теми изменениями
социально-психологического климата,
которые характерны для западного
общества последней трети XX века.
Кроме того, в новых условиях даже
старые идеи приобрели нетрадиционное
звучание.
В рамках постфрейдистской эстетики
существует ряд оригинальных подходов,
конкурирующих между собой. В
методологическом отношении их
объединяют некоторые общие принципы,
свидетельствующие о критическом
усвоении фрейдистской и
структуралистской традиций на основе
их "параллельного" нового прочтения.
Так, фундаментальные
структуралистские понятия (структура,
уровень, модель) и принципы
исследования языка искусства
(системно-структурный метод, знаковый
подход, объективность, формализация,

68

математизация знания) сочетаются с
психоаналитической трактовкой
бессознательного как основы
творческого процесса, художественного
произведения как механизма,
преобразующего либидозную энергию,
основных эстетических категорий и
видов искусства как метаморфоз
сексуальных пульсаций, дешифруемых
при помощи психокритики. В этой связи
на первый план выдвигаются
методологические принципы плюрализма
и релятивизации эстетического знания,
находящие свое воплощение в некоторых
эстетических инновациях - ху-
дожественном шизоанализе; концепциях
ризоматики, картографии, пиротехники
и полилога искусства; физиологической
трактовке катарсиса и др.
Бессознательное и язык -
системообразующие основы
постфрейдистской эстетики,
находящиеся в центре внимания всех
направлений исследований, существу-
ющих в ее рамках. Различия в
трактовке этих узловых
методологических понятий определяют
линии водораздела между основными
течениями постпсихоанализа, являются
предметом постоянных теоретических
дискуссий.

69

***

Возникновение структурного, или
лингвистического психоанализа связано
с именем Жака Лакана. Начав свою
карьеру как практикующий врач, Лакан
в 30-е годы серьезно изучает
философию, психологию, эстетику,
искусство, литературу. Результатом
его стремления синтезировать
результаты медицинского и гуманитар-
ного знания явилась докторская
диссертация "О параноическом психозе
и его отношении к личности" (1932).
Выводы этой работы широко
использовались западными эстетиками,
искусствоведами, деятелями художе-
ственной культуры. Высказанные
Лаканом идеи легли в основу
"параноической критики" С. Дали. С
середины 30-х годов Лакан посвящает
себя педагогической деятельности.
Научная работа в Парижском психологи-
ческом и Французском
психоаналитическом обществах,
руководство Парижской фрейдистской
школой (1964-1980) выдвигают Лакана в
ряд наиболее известных европейских
психоаналитиков31.

____________________
31 См.: Автономова Н.С.
Психоаналитическая концепция Жака

70

Научный авторитет Лакана связан с
тем новым - структуралистским -
направлением психоаналитических
исследований, начало которому было
положено им в середине 50-х годов.
Новизна его взглядов состоит в том,
что он вышел за рамки как
классического структурализма, так и
ортодоксального фрейдизма, наметил
новые перспективы исследования. Лакан
возглавил влиятельную научную школу,
не распавшуюся и после его смерти.
Многочисленные ученики и
последователи продолжают развивать
его идеи в области психоаналитической
терапии, этнологии, риторики.
Философско-эстетические взгляды
Лакана, определившие в свое время те-
оретическую направленность журнала
"Тель Кель", составили фундамент
структурно-психоаналитической
эстетики.
"Тексты" Ж. Лакана32 позволили
проследить эволюцию
психоаналитических взглядов на
протяжении трех предшествовавших
десятилетий. В 1973-1986 годах вышли
в свет "Семинары Жака Лакана",
раскрывающие собственно структурно-
_____________________________________
Лакана // Вопр. философии. 1979.
№ 11.
32 См.: Lacan J. Ecrits. P., 1966.

71

психоаналитическую концепцию автора,
в том числе в эстетике и искусстве.
Работа, написанная в живой,
полемической форме, представляет со-
бой стенографическую запись бесед
Лакана со своими учениками.
Центральная категория структурно-
психоаналитической эстетики Лакана -
символическое. Символикой наполнено и
поведение ученого в аудитории - от
фрейдистских символов серпа Кроноса и
посоха Эдипа, нашитых на его
докторской шапочке, до фигурок
слонов, которые он дарит своим
ученикам в конце занятий. Ве-
ликолепный слон изображен и на
обложке первого тома "Семинара". Тема
слона образует сквозное действие
книги. При чем здесь слоны? Как
известно, Лакан исходит из того, что
бессознательное структурировано как
язык. Он сравнивает речь с мельничным
колесом, посредством которого желание
беспрестанно опосредуется,
возвращаясь в систему языка. Слово в
этом контексте не просто
приравнивается к вещи. Слово "слон",
полагает Лакан, даже реальнее живого
слона. Произнесение этого слова
вершит судьбы слонов. Благодаря
символическим свойствам языка в узкую
дверь парижской аудитории в любой
момент могут войти слоны. Ведь

72

мыслить значит заменить слонов словом
"слон", солнце - кругом, то есть
понятие замещает вещь, полагает он.
Лакан стремится к рациональному
истолкованию бессознательного, ищет
взаимосвязи его эмпирического и
теоретического уровней,
неклассические принципы обоснования
знания, исследования бытия и
познания. Он пересматривает
декартовское cogito ergo sum, пола-
гая, что субъект не исчерпывается
cogito, субъекты мышления и
существования расположены на разных
уровнях. Но тогда и обоснование бытия
мыслью должно быть опосредовано речью
и, следовательно, двучленная формула
связи бытия и сознания неверна.
Творческая функция речи толкуется как
функция символического, первичного по
отношению к бытию и сознанию, речь
предстает здесь как универсальный
источник креативности, порождающий
как понятия, так и сами вещи.
"Cogito ergo sum" для Лакана -
символ плоского, банального,
мещанского сознания, воплощение
пошлой "самоуверенности дантиста".
Непреходящая заслуга Фрейда состоит,
по его мнению, в том, что произведен-
ная Фрейдом "коперниковская революция
в философии" коренным образом
изменила отношение человека к самому

73

себе. Суть фрейдовского подхода к
проблеме личности заключалась в том,
что сознание утратило универ-
сальность, стало непрозрачным для
самого себя. Главным в человеке
признавалось бессознательное желание.
Либидо превратило дантиста в творца.
Современную философскую ситуацию
Лакан определяет как "теоретическую
какафонию". Ее методологические
дефекты связаны с неадекватным
истолкованием учения Фрейда, в
частности, попытками психологизации
либидо у К. Юнга, американских
неофрейдистов. Психологизация либидо
в неофрейдистских концепциях заводит,
по мнению Лакана, в теоретический
тупик, психоанализ и общая психология
несовместимы.
Задача структурного психоанализа -
восстановить понятие либидо как
воплощения творческого начала в
человеческой жизни, источника
плодотворных конфликтов, двигателя
человеческого прогресса. Без
психоанализа нельзя понять ни
человека, ни общество, хороший
политик должен быть психоаналитиком,
подчеркивает Лакан. Открытие Фрейда
выходит за рамки антропологии, так
как формуле "все - в человеке" он
противопоставляет догадку о том, что
"в человеке - не совсем все" (хотя бы

74

потому, что человек из-за инстинкта
смерти отчасти оказывается вне
жизни). И в этом смысле Фрейд - не
гуманист, антигуманист, пессимист,
реалист, трагик.
Лакан, таким образом, с
антифеноменологических позиций
критикует интуитивистский,
субъективистский подход к человеку,
противопоставляет общей теории
субъекта, философскому антропологизму
теоретический антигуманизм. Он видит
свою задачу в отыскании тех
механизмов ("машин"), которые,
несмотря на многообразие психических
структур, создают предпосылки для
формирования социума. В этом смысле
"машина - портрет человека"33. Но это
не "человек-машина" Ламетри.
Специфика "человека-машины" Лакана
состоит в свободе выбора. Именно
свобода, подчеркивает он, отличает
человека от животного, подчиненного
внешнему миру и поэтому как бы
застывшего, превратившегося в
"застопорившуюся машину". Животный
мир - область реального, человеческий
____________________
33 Lacan J. Le seminaire de Jacques
Lacan. Livre II. Le Moi dans la
theorie de Freud et dans la
technique de la psychanalyse.
P., 1978. P. 94.

75

- сфера символического. Свобода
реализуется в языке и художественном
творчестве, благодаря которым мир
человека превосходит границы его
реального существования. Так, для
Эдипа не имеет значения реальное
бытие вещей, главное здесь - речевой
узел, являющийся тем организационным
центром, от которого, как от
обивочного гвоздя, разбегаются лучи,
пучки значений (например, эдипов
комплекс). Для человека как субъекта,
мучимого языком, речь не менее
весома, чем реальность. Творчество в
целом связано с символическим
характером языка и речи, представля-
ющими собой социокультурные
интерсубъективные факторы, первичные
по отношению к человеческой
субъективности. Поэтому основная
задача структурно-психоаналитической
эстетики - подготовить скачкообразный
переход человечества в новое
качество. Традиционные педагогические
методы эстетического и художе-
ственного воспитания (обучение
музыке, пению, танцам и т.д.),
ориентированные на изменение каких-
либо отдельных сторон поведения
личности, здесь не годятся. Новые
подходы к изучению человека
открывает, по мнению Лакана,
лингвизация психоанализа, уравнивание

76

в правах желания и языка - двигателей
личной и общественной жизни.
Идеи Лакана о многоуровневой
структуре психики представляют
несомненный научный интерес. Он стре-
мится исследовать сферу
бессознательного, применяя
специальные научные методы
лингвистического анализа, размышляет
о соотношении теории и практики.
Однако с рядом его выводов нельзя
согласиться. Лакан считает
бессознательные структуры знания
первичными по отношению к опыту.
Вывод о том, что слово "слон"
реальнее настоящего слона зиждется на
сведении условий, объекта и
обоснования знания к бессознательным
языковым структурам, что снимает
проблему истинности знания. Отличие
структуралистских априорных форм
сознания от кантовских состоит в
перенесении их из области сознания и
рассудка в сферу бессознательного.
Размышляя о сущности
бессознательного, Лакан оспаривает и
гегелевское представление о понятии
как времени вещи, и фрейдовское
понимание бессознательного,
находящегося вне времени. Не только
бессознательное, но и понятие
существуют вне времени, полагает он.
"Я мыслю там, где я не есть, и я есть

77

там, где я не мыслю" - этот тезис
Лакан противопоставляет декартовскому
"ubi cogito ibi sum". Бессознательное
- это чистое время вещи, а его
материальным предлогом может быть
все, что угодно. В таком контексте
"поступок - это речь"34.
Развивая ставшие традиционными для
нео- и постфрейдизма тенденции
десексуализации бессознательного,
Лакан выстраивает оригинальную
концепцию его денатурализации,
дебиологизации. Он закладывает новую
традицию трактовки бессознательного
желания как структурно упорядоченной
пульсации. Идея эта активно
развивается его последователями,
термин "пульсация" - один из ключевых
для постфрейдистской эстетики. Ут-
рачивая хаотичность, бессознательное
становится окультуренным, что и
позволяет преобразовывать пульсации в
произведения искусства и другие
явления культуры. Внутренний
структурирующий механизм объединяет
все уровни психики, он функционирует
подобно языку, и именно в этом смысле
следует понимать лакановские слова о
том, что "бессознательное - это
язык", "бессознательное
____________________
34 Lacan J. Le seminaire de Jacques
Lacan. Livre II. P. 270.

78

структурировано как язык35": речь
идет не только о лингвистическом
понимании языка на символическом
уровне, но и о "языке" пульсаций на
более низком уровне воображаемого,
где психология и физиология еще слиты
воедино.
В методологическом плане одной из
сквозных тем эстетики Лакана является
вопрос о соотношении реального,
воображаемого и символического. Эти
понятия он считает важнейшими
координатами существования, по-
зволяющими субъекту постоянно
синтезировать прошлое и настоящее.
Так, если вы просыпаетесь в загород-
ном доме и видите в складках шторы
профиль маркиза XVIII века, то это
означает, что произошла кристалли-
зация вашего прошлого знания. Если
пятна на стене вызывают в воображении
постоянные образы, это свиде-
тельствует о том, что в доме ничего
не изменилось. Воображаемое, фантазмы
обретают символические координаты.
Речь здесь идет, по существу, о
структуре психического.
Оригинальность лакановской концепции
по сравнению с фрейдовской состоит в
____________________
35 Lacan J. Le seminaire de Jacques
Lacan. Livre III. Les psychoses.
P., 1981. P. 20.

79

том, что место "Оно" занимает
реальное, роль "Я" выполняет
воображаемое, функцию "Сверх-Я" -
символическое. При этом реальное как
жизненная функция соотносимо с фрей-
довской категорией потребности, на
этом уровне возникает субъект
потребности. На его основе
формируется воображаемое, или
человеческая субъективность, субъект
желания. Воображаемое воплощает
"функцию заблуждения", осуществляется
"По ту сторону принципа реальности"
(так называется работа Лакана,
опубликованная в 1936 г.).
Таким образом, бессознательное
символическое противостоит у Лакана
сознательному воображаемому, реальное
же по существу остается за рамками
исследования.
Лакан считает трехчлен "реальное-
воображаемое-символическое"
первоосновой бытия, стремится иссле-
довать соотношения его составляющих
методами точных наук. Так, опираясь
на законы геометрии, он пытается
представить феноменологию
психического графически, изображая на
плоскости двухгранный шестиплос-
костной бриллиант. Средний план,
режущий бриллиант пополам на две
пирамиды, он представляет как непро-
ницаемую поверхность реального.

80

Однако поверхность эта испещрена
дырами, пустотами бытия (речи) и
ничто (реальности), в которые с
верхнего уровня символического
посредством языка попадают слова и
символы. В результате таких синтезов
на стыках различных граней,
воплощающих реальное, воображаемое и
символическое, образуются основные
человеческие страсти и состояния. На
стыке воображаемого и реального
возникает ненависть, реального и
символического - невежество. Стык
граней воображаемого и символического
порождает любовь.
От исследования воображаемого,
наиболее полно воплощающегося в
любви, Лакан переходит к изучению
символического и его проявлений -
языка, речи и искусства.
"Символическое первично по отношению
к реальному и воображаемому,
вытекающим из него"36, полагает он.
Символическое как первооснова бытия и
мышления определяет структуру мысли,
влияет на вещи и человеческую жизнь.
Человек становится человечным, когда
получает имя, то есть вступает в
вечную символическую связь с
универсумом. Наиболее чистая, симво-
____________________
36 Lacan J. Le seminaire de Jacques
Lacan. Livre II. P. 256.

81

лическая функция языка и заключается
в подтверждении человеческого
существования. Речь же способствует
узнаванию человека другими людьми,
хотя по своей природе она
амбивалентна, непроницаема, способна
превращаться в мираж, подобный
любовному. Если символическая природа
речи проявляется в ее метафоричности,
то признак символической природы
искусства - образность: "Это новый
порядок символического отношения
человека к миру"37.
Изучая природу художественного
образа методами структурного
психоанализа, Лакан стремится
использовать результаты
естественнонаучного знания. Он под-
черкивает связь психоанализа с
геологией (исследование пластов
подсознания) и оптикой (анализ
"стадии зеркала"). В результате
возникает концепция
транспсихологического "Я". В ее
основе лежат психоаналитические идеи
двухфазового - зеркального и эдипо-
вского - становления психики.
Первая фаза совпадает с началом
становления субъекта. Как полагает
Лакан, до шестимесячного возраста
____________________
37 Lacan J. Le seminaire de Jacques
Lacan. Livre III. P. 91.

82

ребенок не отделяет себя и окружающий
мир от материнского тела.
Полугодовалый ребенок уже способен
узнавать себя в зеркале,
самоидентифицироваться и
идентифицироваться со взрослым,
держащим его перед зеркалом. Ребенок
воображает себя взрослым, владеющим
речью, творит свой будущий образ. Так
на стадии зеркала формируется образ,
синтезирующий воображаемое и
символическое в той мере, в какой
осуществляется приобщение к языку и
культуре.
Символическая сущность образа
закрепляется на эдиповской стадии,
когда желания ребенка подчиняются
законам культуры, навязанным ему
отцом. Позднейшее же соперничество с
отцом, протест против него побуждают
разбить зеркало, а вместе с ним и
отраженный в нем "взгляд другого".
Одиссей, полагает Лакан, не случайно
выкалывает глаз Циклопа - он
разбивает это символическое зеркало.
Для обоснования своей концепции
Лакан приводит данные многочисленных
и многообразных оптических опытов с
плоскими и вогнутыми зеркалами,
стеклами, сферами. В его трудах -
множество чертежей и рисунков,
изображающих многовариантность стадии
зеркала. Однако собственно

83

философско-эстетическим результатом
этих экспериментов является лишь
подтверждение того общепризнанного
факта, что оптика связана с образами.
Лакан подразделяет образы на
реальные, воображаемые и
символические.
Если представить себе вазу с
цветами как содержащее и содержимое,
пишет Лакан, то на стадии зеркала
образ тела подобен воображаемой вазе,
содержащей реальный букет инстинктов
и желаний, знаменующих рождение "Я".
Осознание себя как тела составляет,
по мнению Лакана, фундаментальное
отличие психологии человека от
животного. Психикой человека
управляют порывы сознания и тела,
желания и формы. В этом ключе
источник несчастного, разорванного
сознания - осознание человеком
разрыва между сознанием и телом. В
результате тело начинает
восприниматься как фальшивое,
амбивалентное, призрачное, что
усиливается символами заменимости
частей тела (к ним принадлежат
парики, очки, вставные челюсти,
протезы и т.д.), напоминающими о его
бренности.
Таким образом, заключает Лакан,
восприятие в сфере реального
оказывается расколотым. Реакцией на

84

это в плане воображаемого является
стремление к разрушению объектов
отчуждения, агрессивному подчинению
их собственным интересам. Единым,
тотальным, идеальным восприятие может
стать лишь благодаря символическому,
воплощающемуся в образах искусства -
идеального зеркала.
Наиболее адекватной моделью
зеркально-символической природы
искусства Лакан считает кинематограф.
Исследуя тесные связи искусства кино
и НТР, он создает "машинную",
неантропоморфную концепцию генезиса и
структуры эстетического сознания. Ход
его рассуждений следующий.
Реальный объект, отражаясь в
зеркале, утрачивает свою реальность,
превращается в воображаемый образ, то
есть феномен сознания. Однако, что
произойдет, если в один прекрасный
день люди, а значит и сознание ис-
чезнут? Что в этом случае будет
отражаться в озерах, зеркалах? Ответ
на этот вопрос можно найти, если
представить себе, что обезлюдевший
мир автоматически снимается на пленку
кинокамерой. Что же увидят на
киноэкране люди, если они снова
вернуться на землю? Кинокамера
запечатлеет образы явлений природы -
молнии, взрывы, извержения, водопады,
горы и их отражение в зеркале-озере.

85

То есть киноискусство зафиксирует
феномены эстетического сознания, не
нашедшие отражения в каком-либо "Я" -
ведь за автоматической кинокамерой не
стоял кинооператор со своим "Я". Из
этого примера Лакан делает вывод о
том, что эстетическое сознание в
целом и его структурные элементы -
субъекты и машины (кинокамера, сцена,
мольберт и т.д.) - относятся к
области символического. Он предлагает
заменить классическую формулу "Deus
ex machina" на современную - "Machina
ex Deo". В общем контексте
структурно-психоаналитической
эстетики "машина из Бога" означает
намек на возможность высшего знания,
лежащего вне вещей. Лакан не случайно
подчеркивает, что полнота
самореализации субъекта зависит от
его приобщенности к мифам, обладающим
общечеловеческой ценностью, например,
мифу об Эдипе. С этой точки зрения
сущность символизации в искусстве
заключается в забвении травмы,
переживания, а затем - возврате
вытесненного эдипова комплекса на
языковом уровне, в словесной игре.
Обращаясь в этом ключе к
структурной психокритике творчества
Достоевского, Лакан стремится дока-
зать, что XX век заменил кредо
XIX века "Если Бога нет, значит все

86

дозволено" на формулу "Если Бога нет,
вообще ничего не дозволено". Формула
эта, по его мнению, объясняет ту
фундаментальную нехватку, фрустрацию,
из которой проистекают неврозы,
характеризующиеся фантазиями и
иллюзиями на уровне воображаемого, и
психозы, чьи симптомы - утрата
чувства реальности, словесный бред -
свидетельствуют о принадлежности к
сфере символического. В качестве
современной иллюстрации сниженного
бытования этого тезиса Лакан
предлагает структурный психоанализ
книги Р. Кено, живописующей любовные
приключения молоденькой секретарши во
времена ирландской революции. "Если
английский король сволочь, все
дозволено", - решает она и позволяет
себе все. Девушка понимает, что за
такие слова можно поплатиться
головой, и ей все снится отрубленная
голова. Этот сон означает, что
английский король - сволочь. Во сне
цензурные запреты не осмысляются, но
разыгрываются, как в театре, сон
секретирует и генерирует
символический мир культуры.
С другой стороны, с
методологической точки зрения весьма
существенно, что и процесс
символизации протекает
бессознательно, он подобен сну. С

87

концепцией сновидений связана еще
одна оригинальная черта методологии
Лакана. В отличие от классического
фрейдизма, он распространил "законы
сновидений" на период бодрствования,
что дало основания его последователям
(например, К. Метцу) трактовать
художественный процесс как "сон
наяву". Сон и явь сближены на том
основании, что в них пульсируют
бессознательные желания, подобные
миражам и фантомам.
Реальность воспринимается во сне
как образ, отраженный в зеркале.
Психоанализ реальности позволяет
разуму объяснить любой поступок, и
одно это уже оправдывает, согласно
Лакану, существование сознания.
Однако сон сильнее реальности, так
как он позволяет осуществить
тотальное оправдание на уровне
бессознательного, вытеснить
трагическое при помощи символи-
ческого, превратить субъект - в
пешку, а объект - в мираж, узнаваемый
лишь по его названию, при помощи
речи.
О миражности художественных "снов
наяву" свидетельствует, по мнению
Лакана, эстетическая структура
"Похищенного письма" Э.По. Поведение
персонажей повести характеризуется
слепотой по отношению к очевидному:

88

ведь письмо оставлено на виду. Письмо
- это главное действующее лицо,
символ судьбы, зеркало, в котором
отражается бессознательное тех, кто
соприкасается с ним. Персонажи
меняются в зависимости от того
отблеска, который бросает на них
письмо-зеркало. Так, когда министр
подписывает письмо женским почерком и
запечатывает его своей печатью, оно
превращается в любовное послание
самому себе, происходит его феми-
низация и нарциссизация. Королева и
министр - это хозяин и раб,
разделенные фигурой умолчания,
письмом-миражем. Именно поэтому
письмо крадут и у министра, он не в
силах удержать невербализованный
фантом. Осуществляется "парадокс
игрока": деяния министра возвращаются
к нему подобно бумерангу. И ловкость
Дюпена, обнаружившего письмо, тут ни
при чем. В структуре повести он
играет роль психоаналитика. Ведь
прячут не реальное письмо, а правду.
Для полиции же реальность важнее
правды. Заплатив Дюпену, его выводят
из игры. Тогда опыт Дюпена -
детектива преобразуется в
эстетический опыт Дюпена-художника,
прозревшего истину жизни и искусства.
Само существование искусства как
двойника мира, другого измерения

89

человеческого опыта доказывает, по
мнению Лакана, миражность,
фантомность субъективного "Я",
которое может заменить, сыграть
актер. Психодрамы двойничества,
квинтэссенцией которых Лакан считает
"Амфитрион" Мольера, свидетельствуют
о том, что человек - лишь хрупкое
звено между миром и символическим
посланием (языком). Человек рождается
лишь тогда, когда слышит "слово".
Именно символически звучащее слово
цензурирует либидо, порождая
внутренние конфликты на уровне
воображаемого, напоминает Эросу о
Танатосе и мешает человеку безоглядно
отдаться своим наклонностям и
влечениям.
Таким образом, Лакан разделяет
традиционную структуралистскую
концепцию первичности языка, спо-
собного смягчить страсти путем
вербализации желания и регулировать
общественные отношения. Разрешение
всех волнующих человека проблем -
словесное, подчеркивает Лакан, и в
этом смысле если для мусульманина
"нет Бога, кроме Бога", то для
эстетика "нет слова, кроме слова"38.

____________________
38 Lacan J. Le seminaire de Jacques
Lacan. Livre II. P. 190.

90

Разрабатывая свою концепцию языка,
Ж. Лакан опирается на ряд положений
общей и структурной лингвистики Ф. де
Соссюра, П. Хомского,
Я. Мукаржовского. То новое, что он
внес в методологию исследования этой
области знания, связано, прежде
всего, с тенденциями десемиотизации
языка. Так, Лакан абсолютизировал
идеи Соссюра о дихотомии означающего
и означаемого, противопоставив
соссюровской идее знака как целого,
объединяющего понятие (означаемое) и
акустический образ (означающее) кон-
цепцию разрыва между ними,
обособления означающего.
Методологический подход Соссюра
привлек Лакана возможностью изучать
язык как форму, отвлеченную от
содержательной стороны. Опыт
практикующего врача-психоаналитика
укрепил его в мысли о том, что в
речевом потоке пациента-невротика
означающее оторвано от означаемого
(последнее и надлежит выявить в ходе
диалога, распутав узлы речи и сняв,
таким образом, болезненные симптомы),
означаемое скользит, не соединяясь с
означающим. В результате такого
соскальзывания из речи больного могут
выпадать целые блоки означаемого.
Задача структурного психоанализа -
исследовать структуру речевого потока

91

на уровне означающего, совпадающую со
структурой бессознательного.
Методологической новизной
отличается также стремление соединить
в рамках единой эстетической теории
структурно-психоаналитические
представления о реальном,
воображаемом, символическом;
означаемом и означающим; знаке и
значении; синхронии и диахронии;
языке и речи.
Лакан сопрягает означаемое с
воображаемым значением речевой
диахронии. Означающее же лежит в
плане символической языковой
синхронии. Означающее главенствует
над означаемым, оно тем прочнее, чем
меньше означает: язык характеризуется
системой означающего как такового.
"Чистое означающее есть символ"39.
Это положение имеет для структурно-
психоаналитической эстетики
принципиальное значение. Если бес-
сознательное, означающее и
символическое объединены единым
структурирующим механизмом, то
изучение фаз символизации в искусстве
позволит прийти не только к
фундаментальным эстетическим, но и к

____________________
39 Lacan J. Le seminaire de Jacques
Lacan. Livre III. P. 244.

92

общефилософским выводам
общечеловеческого масштаба.
Фазами символизации в эстетической
концепции Лакана являются метафора и
метонимия. Лакан считает метафору и
метонимию методологическими универса-
лиями, применимыми на любом уровне
исследования бессознательного
(метафора - симптом, метонимия -
желание), сновидческого (метафора -
конденсация, метонимия - смещение),
лингвистического, эстетического.
Ориентация на метафоричность или
метонимичность лежит, по мнению
Лакана, в основе двух основных
художественных стилей современности -
символического и реалистического.
Символический, или поэтический стиль
чужд реалистическим сравнениям,
метафоричен, ориентирован на
символическую взаимозаменимость
значений. В реалистическом стиле
целое метонимически заменяется своей
частью, на первый план выступают
детали. Лакан ссылается здесь на
реализм Л.Толстого, которому порой
достаточно для создания женских
образов описания мушек, родинок и
т.д. Однако и эти мелкие детали,
подчеркивает Лакан, могут приобретать
символический характер, поэтому
следует говорить лишь о "так
называемом реализме". Ведь язык, по-

93

лагает он, называет не вещь, а ее
значение, знак. Значение же отсылает
лишь к другому значению, а не вещи,
знак - к другому знаку. Таким
образом, "язык - это не совокупность
почек и ростков, выбрасываемых каждой
вещью. Слово - не головка спаржи,
торчащая из вещи. Язык - это сеть,
покрывающая совокупность вещей, дей-
ствительность в целом. Он вписывает
реальность в план символического"40.
Только "язык - птицелов" способен
внести в жизнь правду.
Образ языковой сети, окутывающей
мир и превращающей его в иронический
текст, стал одной из философско-
эстетических доминант
постмодернистского искусства.
Лакановские идеи структуры
бессознательного желания, его
оригинальная концепция соотношения
бессознательного и языка,
децентрированного субъекта дали
импульс новой, отличной от
модернистской, трактовке
художественного творчества.
Привлекательными для теоретиков и
практиков постмодернизма оказались
также постфрейдистские интерпретации
____________________
40 Lacan J. Le seminaire de Jacques
Lacan. Livre I. Les ecrits tech-
niques de Freud. P., 1975. P. 288.

94

трансферта, либидозного вложения и
пульсаций, связанных с такими фазами
символизации в искусстве, как
метафора и метонимия, а также
феноменами скольжения означаемого.
Вместе с тем некоторые
теоретические положения структурного
психоанализа Лакана явились для
постмодернистской эстетики
неприемлемыми. Постмодернистская
реабилитация антропоморфной,
мистически-интуитивной трактовки
эстетического не могла совместиться с
принципами "теоретического
антигуманизма" в философской и
художественной сфере. Отторгнутым
оказалось и лакановское сведение
сущности человека к совокупности
безличных языковых структур "Homo lo-
quens", по существу лишившее
"человека говорящего" эмоций, чувств,
переживаний, действий. Действительно,
сведение человеческой
жизнедеятельности лишь к языковым
взаимодействиям на уровне
означающего, абстрагирование от
содержательной стороны как лингви-
стического, так и эстетического
анализа не позволили Лакану найти
научные критерии, отличающие
искусство от языка. Нерешенность этой
проблемы побудила к полемике
оппонентов Лакана, принадлежащих к

95

другим школам постфрейдизма, а также
сторонников иных, в том числе и
новейших постмодернистских
эстетических течений.