Хейзинга Й. В тени завтрашнего дня

ОГЛАВЛЕНИЕ

Habet mundus iste noctes suas et non paucas.
У этого мира есть темные ночи, и их много.
Бернард Клервоский

I. B ожидании катастрофы.
II. Страхи прежде и теперь.
III. Нынешний культурный кризис в сравнении с прежним.
IV. Основные условия культуры.
V. Проблематический характер прогресса.
VI. Наука у пределов возможности мышления.
VII. Всеобщее ослабление способности суждения.
VIII. Снижение критической потребности.
IX. Профанация науки.
X. Отказ от идеала познания.
XI. Культ жизни.
XII. Жизнь и борьба.
XIII. Упадок моральных норм.
XIV. Государство государству волк.
XV. Героизм.
XVI. Пуерилизм.
XVII. Суеверие.
XVIII. Эстетическое выражение в отрыве от разума и природы.
XIX. Утрата стиля и иррационализация
XX. Виды на будущее
XXI. Катарсис

Трактат "В тени завтрашнего дня" был впервые опубликован хаарлемским издательством "Тьенк Виллинк" в 1935 году и выдержал еще до конца десятилетия 7 изданий. В это же время он был переведен на немецкий, английский, шведский, испанский, итальянский, норвежский, венгерский, чешский и французские языки, то есть превзошел в 30-е годы популярностью даже "Человека играющего".

Предисловие к первому и второму изданиям:

Содержание этой книги представляет собой в переработанном виде доклад, прочитанный мною 8 марта 1935 года в Брюсселе. Вполне возможно, что по прочтении этих страниц многие назовут меня пессимистом. На это могу ответить лишь одно: я оптимист.
Лейден, 30 июля 1935 года

Предисловие к седьмому изданию

Хотя эта книга по прошествии трех с лишком лет переиздается без каких-либо изменений, было бы ошибкой сделать из этого вывод, что автор оставил без всякого внимания ту критику, которую навлекла на себя его позиция. Как прежде, так и теперь он отдает себе отчет в том, что его изложение не свободно от пробелов, а доводы не всегда убедительны. Но дело все в том, что эту книгу о проблемах столь жгучих, как те, которые трактуются ниже, это сочинение, возникшее столь явно из оценки одной определенной эпохи, коль скоро и по прошествии трех лет спрос на него еще не иссяк, должно либо переписать наново и, стало быть, полностью переиначить, либо оставить его таким, каким нашло оно впервые дорогу к читателю. Для первого моя оценка эпохи еще до конца не созрела: нынешние времена выглядят много запутанней, чем когда-либо прежде.
Это новое предисловие имеет единственной целью дать краткое разъяснение по нескольким пунктам. Многие спрашивали меня: вы видите нашу эпоху и нашу культypy в таком мрачном cвeтe и тем не менее называете себя оптимистом? Мой ответ таков: да, я оптимист. Ибо я называю оптимистом не того, кто, невзирая на самые угрожающие признаки упадка и вырождения, восклицает беспечно: "Ах, оставьте, дела обстоят не так уж и дурно! Все опять войдет в свою колею!" Оптимистом я называю того, кто и тогда, когда едва различим путь, выводящий из тупика, не теряет надежды на лучшее.
Многие говорили мне: "Вы ставите диагноз недуга, но не даете ни прогноза, ни средств исцеления". Что я был просто не в силах давать какой-либо прогноз, мне самому уже доводилось заявлять. Еще большей дерзостью было бы отважиться на терапию, когда болезнь зашла так далеко. Самое большее, на что я готов был решиться, -- это указать на возможность выздоровления. Несколько подробнее коснулся я данной проблемы в своей статье "Der Mensch und die Kultur" ("Человек и культура"), Schriftreihe "Ausblicke" (Stockholm, Bermann-Fischer Verlag, 1938).
Пусть каждый сам себе ответит на вопрос, как он оценивает шансы на исцеление от недуга. И независимо от того, возросли они в его глазах или нет, самым важным в конечном счете остается одно -- хранить мужество, верить и выполнять свой долг. Лейден, 11 декабря 1938 года

Ваш комментарий о книге
Обратно в раздел культурология